Данияр. Не буду твоей невестой - стр. 7

Он… Хищный. Вот правильное слово. Хищный. Лицо воина, такие в нашем народе в древности высекали на чеканках, восхваляющих вождей и героев. Мужественные черты, сжатые сурово губы, небритость. И темный, властный взгляд.

Он вообще не юноша уже, хоть и учится на последнем курсе.

Он – мужчина.

И мне рядом с ним страшно.

Не хочется попасть в прицел его внимания.

– Спасибо… – шепчу я.

В этот момент снова загорается экран телефона, высвечивая фото улыбающегося Натана. И его сообщение: «Люблю тебя, малыш».

Байматов видит и фото, и сообщение.

Взгляд его заостряется, а скулы становятся каменными.

– Будь внимательнее, – говорит он.

И отходит.

А я моргаю и поворачиваюсь к молча наблюдающей за нами Алине.

Что это было вообще?

К чему относилось это его «Будь внимательнее»?

Всевышний, сплошные стрессы сегодня!

Когда я захожу домой, первым делом снимаю обувь и медленно выдыхаю: наконец-то я дома и могу расслабиться. А то день выдался, мягко говоря, напряжённым.

Пахнет вкусно. Мама сегодня вернулась раньше домой, она ездила на совещание в минздрав, а после сразу домой, наверное.

– Мадина, ты пришла? – Мама выходит из кухни, смотрит на меня, тепло улыбаясь. – Переодевайся, скоро отец вернётся, ужинать будем.

Киваю, хотя она меня уже не видит – на кухню вернулась, скидываю сумку и иду в ванную. Мою руки. Умываюсь. Смотрю на своё отражение в зеркале и внезапно ловлю себя на мысли, что я сегодня выгляжу какой-то… бледной. Устала, наверное.

Едва выхожу, навстречу из гостиной выбегает, помахивая обрубком хвоста, Айрик – моё пёс породы доберман.

– Привет, дружочек, – треплю его за холку и позволяю облизать моё щёку. Кто-то скажет фу, но Айрик – мой друг. Его мне отец подарил на пятнадцать лет, когда я с отличием закончила девятый класс. И с тех пор мы вместе. – Ты как тут? Привыкаешь к новому дому?

Дом у нас шикарный. Частный, в хорошем коттеджном посёлке. Намного более просторный, чем квартира в Москве. Светлый, не перегруженный деталями. Мама не особо любит восточный шик, она больше предпочитает минимализм, чтобы воздуха было больше. И я с ней абсолютно солидарна.

А ещё есть терраса и сад. Это то, что хоть немного скрашивает мою тоску по Москве.

– Поможешь салат нарезать? – Спрашивает мама, когда я вхожу на кухню. – И зелень – вот тут, в миске.

Я молча киваю и берусь за дело. За окном уже темнеет, в доме тепло и тихо. Через полчаса возвращается и отец. Как всегда, собранный и строгий. Он у меня вообще очень красивый мужчина, высокий, подтянутый, плечи широкие, выправка, как у военного. Но сейчас в глазах видна лёгкая тень усталости. Наверное, операции выдались непростыми.

Папа улыбается сразу, как только видит меня.

– Здравствуй, дочка. Как день прошёл?

– Привет, папа, – улыбаюсь отцу, подставив лоб для поцелуя. – Всё нормально. Устала немного.

Мы с мамой ставим еду на стол, пока отец уходит переодеться и вымыть руки, потом усаживаемся за большой дубовый стол – всё, как всегда: тарелки с пловом, свежие овощи, чайник с зелёным чаем, вазочка с урюком. Папа вздыхает, пробует плов и кивает одобрительно.

– Отлично получилось, Нафиса. Спасибо.

Мама улыбается, опустив глаза, а я сижу и делаю вид, что ем. Потому что на самом деле есть не хочется. Совсем.