Дань для Хана - стр. 28
– Так не я на тебя залезла, – напомнила язвительно. – Отвали от меня, и я дальше спать буду...
Я только сейчас понял, что Юсупова права, и ситуация донельзя неправильная. Девка подо мной. Молодая, раздетая, обещанная сыну, а что гаже – член продолжал колом стоять и в неё упираться.
Я хотел её, как бы аморально это не было. И она это прекрасно понимала.
– Значит полегчало? – решил переиграть момент и бросил с насмешкой, скрывая свою озабоченность. Кровь гулко в башке грохотала, сердце от дикости заходилось и дышал я шумного и голодно.
– Да! – почти выплюнула.
– Ну раз лучше, – торопливо скатился на ближайший к выходу край, желая сбежать из комнаты, и радуясь, что хоть и глох от желания трахнуть девчонку, но ещё в руках себя держал.
Порывисто одеялом её накрыл:
– И не ори больше! – совсем без мягкости, даже скорее с презрением и отвращением.
– Не оставляй меня... одну, – повисшую тишину нарушил шелест Юсуповой. Тихий, но искренний, хотя реплика громом посреди ясного неба прозвучала, опять меня аж до души пронизав.
Я не оборачивался, так и застыл у порога, рукой в косяк уперевшись.
Она не смела этого просить! Она вообще не имела права звучать! Особенно так!
– Я темноты боюсь... – опять прошелестел её голос. – И одиночества.
– Мне для тебя нянькой стать? – недопонял прикола.
Девчонка ничего не ответила, но судя по резкому выдоху приняла мой ответ... злыми, гордыми слезами.
– Ну и на хер, – шикнул, ступив в коридор, но уже секундой погодя, вернулся, так и не врубаясь, как у неё выходило мной манипулировать.
Проклиная свою слабость, опустился на постель – она приятно подо мной спружинила.
– Только открой рот не по делу или попробуй спровоцировать, – пригрозил нешутливо.
Уже знал, что это было необдуманно и вопиюще неправильно. И тело говорило о том. И мозг! Да какое там говорило – просто орало!!! Орало: всё, что я делаю – глупость!
Но не сдвинулся с места – лежал бревном и напряжённо слушал тишину. Мирное дыхание Юсуповой. Тепло, идущее от неё. И её запах, отравляющий собой весь мой мир, в который упорно никого до этого не впускал.
– Спасибо, – почти беззвучно отозвалась минутами погодя девчонка.
Я упорно держал дистанцию, а Юсупова немного придвинулась, видимо, желая согреться. Поёрзала рядом, умещаясь:
– Ты ведь меня не тронешь? – опять шероховатой голос нарушил наше молчание и прозвучал почти с мольбой.
– Ты мне нахер не сдалась, – теперь я зло шикнул, с горечью признавая, что ему-то она очень даже «сдалась». – А ну спи, не то уйду.
– Молчу, – торопливо заверила девчонка и даже нотки благодарности послышались. – Только не уходи... Мне... страшно... тут... одной... – обронила, почти в меня впечатавшись задом.
Я даже дышать забыл. Хоть и лежал поверх одеяла, а она под... но сердце исступлённо грохотало. Причём везде. Я, как юнец, впервые возлёгший с девушкой, не мог собрать мысли в кучу и унять разнузданное либидо.
И про себя молился, чтобы дрянь нарушила своё слово и учудила что-нибудь. Как обычно! Гадость какую-нибудь сказала, пошлость, ведь тогда я с чувством выполненного долга смогу уйти...
Но она была на удивление молчалива и спокойна.
Сколько таращился в потолок, не знаю, но когда покосился на девчонку, с облегчением выдохнул – она мирно спала...
Так и лежал, мечтая забыться сном, как и она, но лишь глубже погружался в неутешительные мысли о том, что Юсупова младшая меня неправильно волновала. Не думал, что дожив до сорока, открою в себе тягу к молодому.