Дамнар. Неведение - стр. 32
Шаг за шагом, как дети малые, селяне находили с оборотнями общий язык до прибытия толмача. Что это за место? Кто здесь обитает, что происходит? Можно ли Князя уговорить домой на родную землю их отпустить?
Когда деревенские немного приспособились и осмелели – Волки стали им больше воли давать. Только сначала вооружили их железными ножичками. Селяне подивились такому доверию – оружие им в руки. Вожак стаи пояснял рисунками на земле, изображая разных чудищ, показывая, что железа они часто боятся. Приносил из леса грибы да ягоды, объяснял, какие есть можно.
Когда начинало темнеть, Волки настойчиво разгоняли всех по избам, в том числе разыскивали задержавшихся в лесу. По ночам иногда слышались с улицы хрипы, стоны, вой и странный смех. В окна люди старались не выглядывать – не хотелось с новыми монстрами глазами встретиться. В какой-то степени деревенские даже были рады тому, что оборотни по ночам ведут дежурства.
Примерно через месяц пропали к вечеру две девки. Люди распереживались – раньше из семей увели только тех, кто шерстью покрываться начал. Начали искать потерявшихся, но к замку их не пускали, объяснять тоже ничего не стали.
Через пару дней девушек привёл обратно Джастин. Немого испуганных, бледноватых, но целых и невредимых, если не считать уже затянувшихся аккуратных укусов на шеях. Девки, краснея, рассказывали родным, что князь и Джастин их кровь пили, но лишнего себе не позволили.
А подругам после проболтались, так чтобы родители и братья не слышали, что перед тем, как Бледные их крови испили, дурман девичьи головы охватывал сладкий. Как трепетало всё в животе и сердце, так что боли они не чувствовали – что укус на поцелуй им похожим казался. Что сердце, поначалу в пятки сбежавшее, билось чаще, разгоняя негу по всему телу, заставляя их забыть о том, что нелюди их в объятьях держат. После трапезы обеих охватил стыд за свои мысли в эти минуты. Князь тогда усмехнулся, видя их смущение, и ушёл к общему облегчению. А господин Джастин как мог, успокоил – объяснил, что этот морок они с братом накладывают, чтобы боли не чувствовалось, что в стыдных мыслях нет девичьей вины.
Ещё рассказывали, как из окошка удалось подглядеть за Волками около озера. Как они, несмотря на лёгкие осенние заморозки в воду окунаются, друг с другом на мечах и палках бои ведут. Как оборачиваться учатся раз за разом: то целиком в зверя, то наполовину. А те, что постарше могли и только руку одну когтистую лапу обратить, или хвост отрастить на потеху.
В один из тёплых осенних вечеров дети пасли овец на пригорке. Наблюдающие за ними Олаф и ещё один молодой Волк расслабленно беседовали – из леса в их присутствии к детям никто навредить не рискнёт. Джастин помогал установить кровлю на очередную новую избу в конце деревеньки. Мелькнули две большие тени и скрылись. Оборотни их не заметили: каждый раз, когда они глядели на погорелую деревню, в памяти всплывало болезненное воспоминание, притупляющее бдительность.
От скорбных мыслей отвлёк звук рассекаемого на большой скорости воздуха. На пастушков спикировали два огромных зверя. Дети кинулись врассыпную. Олаф и второй Волки мигом обернулись и бросились к ним. Существа схватили лапами каждый по мальчонке и взмыли ввысь. Вожак в невероятном прыжке успел сбить одно из чудищ на землю, вместе с добычей. Они покатились вниз по склону, борясь за пастушка. Другой зверь стремительно набирал высоту. Молодой Волк видя, что шансов на спасение второго ребёнка у него нет, обернулся обратно человеком и закричал: – Джастин! Грифон! – и кинулся на помощь Олафу.