Далия Блэк. Хроника Вознесения - стр. 9
– Нико, – сказала я, – ты должен быть на моей стороне.
Он рассмеялся и спросил, хочу ли я, чтобы он от моего имени надрал Фрэнку зад.
Я ответила, что в этом нет необходимости: если уж кто-то должен надрать Фрэнку зад, я прекрасно справлюсь с этим сама, спасибо большое.
Нико, будучи собой, сказал, что они с Валери[8]и детьми заедут в гости (худшее, что только можно было представить на тот момент). Но на самом деле для него самого это был очередной повод для беспокойства. С тех пор как мама… Ну, все мы знаем, что с ней произошло. Нико справился с горем без проблем: начал ходить на психотерапию, поговорил по душам с женой и двинулся дальше. И года не прошло, а он уже был таким, как прежде: может, немного мудрее и немного смиреннее, но остался собой. Я же – другое дело.
Мы с ним как будто вместе прошли через шторм. Он нашёл самый безопасный и короткий путь на другой берег, к теплу и солнцу. А я всё ещё там, в самом сердце урагана, – израненная и замёрзшая. Нико ждёт, что со дня на день я оправлюсь. Он ждёт, что я соберу волю в кулак и скажу: «Что ж, это было нелегко, зато я многое о себе поняла». Ну да, как будто я когда-то так поступала. Я собираю волю в кулак, это правда, – но затем продолжаю идти вперёд в том же направлении. Смотреть на вещи в ретроспективе – не самая сильная моя сторона.
Два часа спустя я уже ехала через пустыню.
Я приехала к «Большим Ушам»[9]пораньше, просто чтобы взглянуть на некоторые эксперименты моих аспирантов. Там я застала Кларка Уоттса[10]: он должен был работать над триангуляцией на местности для доктора Джейкоба[11], но, вероятно, в итоге решил просто воспользоваться этой возможностью, чтобы дочитать кое-какую литературу из своего списка. Сомневаюсь, что он стал бы отпираться, если бы мне вздумалось его в этом обвинить. Иногда я задаюсь вопросом: неужели и мои преподаватели думали обо мне так же? Что я, может, и старательная, но могла бы стараться и лучше?
Когда я приехала в главное здание, Кларк использовал «Фитсплоуд»[12], чтобы вывести спектральную линию для другого студента со своего курса. Он был так занят, что пропустил моё появление. Я прочистила горло и поздоровалась. Кларк посмотрел на меня – глаза его слипались. Похоже, его клонило в сон.
– Не думал, что вы сегодня приедете, – сказал он.
– Мне нужно кое-что здесь закончить.
Кларк просто кивнул и вернулся к своим делам, но продолжал поглядывать на меня краем глаза, когда я разложила на столе результаты своего спектрального анализа аномалии, обнаруженной в октябре[13]. Я показала Кларку область, которую выбрала для поисков, и спросила, что он об этом думает. Как и Фрэнк, Кларк считал, что скопление Пуля – прошлый век и что в этой аномалии нет ничего особенного.
– Там необязательно что-то есть, – сказал он.
– Я и не говорю, что там что-то есть, – ответила я. – Я просто хочу понять, почему мы получили эти данные. Не думаю, что это ошибка или случайность, и не хотелось бы делать поспешных выводов. Разве ты не из группы доктора Тирсо[14]? Я тоже ходила на его занятия восемь лет назад. Вряд ли он сильно изменился за эти годы.
Кларк кивнул.
Я напомнила ему о том, что Рафаэль не уставал повторять своим студентам: не важно, насколько мал тот или иной сектор космического пространства, – его никогда нельзя полностью исключать из поисков. Мёртвая зона никогда не бывает по-настоящему мёртвой. Затем я воспользовалась своим положением и велела Кларку откалибровать телескоп К4. Я сказала также, что мы снова собираемся просканировать скопление Пуля. И вот тогда я узнала правду… или, во всяком случае, какую-то её часть.