Размер шрифта
-
+

Далекое близкое - стр. 48

Под конец существования военных поселений, когда они достигли своего расцвета, в высших сферах внезапно решили их упразднить, не обращая внимания на то, что в них были и некоторые положительные стороны: в засаженных песчаных местностях, например, за сорок лет выросли огромные леса-боры. Солдатские кухни и казармы на окраинах города расширяли обитаемость прежней глуши. Доктор Висневский привлекал водяным курортом больных, и в Чугуев съезжались из разных мест лечиться в Кочеток. Лечились и веселились. Дороги, мостовые и мосты превосходной постройки казенных инженеров содержались в порядке; поправлялись дороги, копались, где надо, канавы, «полонилось», раздроблялось промерзшее насквозь озеро (оно-то и сбило мост, когда администрация была упразднена) и прочее. Казалось, все шло уже благополучно и к поселениям привыкли; но к воцарению Александра II жалобы на отрицательные стороны поселений в связи с происшедшими в разных местах бунтами достигли своей цели, и вот везде стали таинственно поговаривать об упразднении этих – с таким трудом достигнутых начальством – полезностей.

Появилась песня про военное поселение. Привожу из нее то, что удержала моя память:

Жизнь в военном поселенье —
Настоящее мученье,
Только не для всех.
Поселяне голодают,
Зато власти наживают
Очень хорошо. Люди в поле работáют.
А тут графа дожидают —
Площади метут.
Люди хлеб везут снопами,
Тут песок везут возами
Сыпать по песку.
Поселянские здесь хаты
Стоят рядом, как солдаты,
Все по чертежам.
Чисто прибраны снаружи.
В середине – как нет хуже:
Рвань, сметьё[42] и дрянь.
Там стоят баталионы.
В них особенны законы
И свои права.
В Деловом дворе казенном,
По заказам заваленном
Всех затей господ, —
Кресла, стулья и диваны
Командирам у карманы
Денежки кладут.
Квартирмейстеры[43], авдиторы[44]
Все мошенники и воры,
Сукины сыны.
Писаря – капиталисты:
Мрут как мухи кантонисты —
Климат уж такой.
Офицер – в полку поганец,
Самый первый оборванец —
По уши в долгах:
Здесь побудет, обживется,
Всем на свете разживется,
Брюхо отрастит.
А спросите у любого
Состояния большого:
«Чем живете вы?» —
«Мы-де сами небогаты —
На богатых мы женаты,
Тем, вишь, и живем».

В Петербурге, уже впоследствии, мне пришлось услышать о происхождении этой поселянской песни – будто бы она написана Л. Н. Толстым. Однажды, будучи в Ясной Поляне, я спросил Льва Николаевича, правда ли, что песня эта – его сочинение? Он отмолчался.

Как солнце перед закатом разгорается, как лето на зиму припекает, так и военное наше поселение перед своим упразднением особенно весело доживало последние свои дни. До того весело, что, когда стали за ненадобностью продавать с молотка принадлежавшее военному поселению казенное имущество, сейчас же была сочинена полька «Прощание с военным поселением», и мы выразительно отплясывали куплеты, которые бальный оркестр, вдруг в определенном месте отставив музыкальные инструменты, произносил нараспев речитативом в каданс музыке:

Сегодня будет продаваться
С аукционного торга все.

Здесь снова вступали инструменты, и следовала игривая полька:

Лошадей, коров
От Деловых дворов.

И снова начинали скрипка, фаготы и прочие инструменты. И опять стихи:

Казарм, и хат,
И каменных палат.

Опять музыка.

Телег, колес, сохи и бороны.

Музыка.

Дровней, ремней и все, что только есть.
Страница 48