Далеко от неба - стр. 56

При этих словах отец Андрей поднял голову и вопросительно посмотрел на Михаила.

Они расположились в разных концах комнаты. Зарубин сидел за столом, отец Андрей устроился на диване. Тельминов стоял у окна, по-прежнему не выпуская из рук карабин.

Аграфена Иннокентьевна, как только вошли в дом, подалась на кухню и сейчас высыпала в закипавшую в кастрюле воду пакет пельменей. Неожиданно за окном промелькнула какая-то тень. И хотя Аграфена стояла к окну боком, движение это она почувствовала, замерла, затем, стараясь не выдать себя неловким движением, потянулась к большому кухонному ножу. Чуть слышно скрипнула дверь. Аграфена схватила нож и резко обернулась. Перед ней стоял Василий.

– Нас, Боковиковых, ни с наскоку, ни с подтишка не прихватишь. Верно, мать? – тихо сказал он, приобняв за плечи качнувшуюся к нему мать.

– Тебя как Кармак-то не почуял? – спросила та, отстраняясь, и, отложив нож, взялась за ложку, чтобы перемешать осевшие на дно кастрюли пельмени. Так было легче скрыть навернувшиеся на глаза слезы.

– У меня с собачьим народом давний договор. Хоть раз обнюхаемся – друзья навеки. Забыла?

– С вами все на свете позабудешь. Любаша с утра прибежала – Ваську, кричит, арестовывать отыскивают. Такая драка ночью организовалась – в больницу очередь на полкилометра стоит. А я и знать ничего не знаю. Как давеча ушел, так с концами. Вообще-то она баба неплохая. Отказалась Чикину показанье давать, что ты ее снасильничать хотел. Я, говорит, может, только радая была, так он на меня вроде как и смотреть не схотел.

– Кто там с Романом Викентьевичем?

– Мишка твой. Отец Андрей возвернулся. Не захотел от беды чужой отходить.

– Какой беды?

– Не слыхал, что ль?

– Про дочку?

– Викентьевич специально слух пустил, что она в себя пришла и теперь убийцев своих и насильников опознать может.