Дачное общество «Ностальжи». Рассказы - стр. 41

– Смотри! Смотри! Смотри! – Мамкин, судя по странной окраске воплей, сошла с ума.

Папкин не выдержал и медленно повернулся. Он, наконец, увидел то, чего так долго искал. Простыни сами собой свернулись в жгут. Один его конец ткнулся в Мамкин, по жгуту пробежала волна. Ткань начала отжиматься; Мамкин принялась ритмично двигать тазом, усваивая влагу.

Огромный живот шевелился, Толик осваивался.

Кровавые пятна бледнели и испарялись.

Мамкин кряхтела.

Потом Папкин понял, что она молчит, а кряхтение продолжается.

– Да, привет, – сказал Папкин в трубку. – Нет, извини. Давай в другой раз. У нас тут мелкие проблемы, – он покосился на Мамкин живот.

– Дня через три, – шепотом подсказала Мамкин. – Тогда уже будет недель четырнадцать, не видно.

На ней было просторное ситцевое платье. Мамкин сидела с зеленым лицом и через каждые полчаса бегала в уборную: токсикоз. Ее так выворачивало, что Папкин морщился.

– Аборт уже поздно, – оправдывалась она.

– Еще рано, – поправлял ее Папкин.

К ним обоим, как это ни странно, вернулось душевное равновесие.

– Осталась неделька, – Папкин пощелкивал пальцами.

Однажды он рассеянно листал записную книжку и наткнулся на телефон методиста.

– Что это за номер? – спросил он озабоченно, обращая вопрос в пустоту.

– Баба, небось, какая, – усмехнулась Мамкин.

…С платьем расстались ровно через три дня – как и хотели.

Пришли гости, про Толика никто не спросил. Выпили, накурили, заводили музыку.

В воскресенье Мамкин заметила, что Папкин ходит вокруг нее кругами.

– Чего ты вьешься?…

И в ту же секунду их швырнуло друг к другу, они даже не успели приготовить объятия. Папкин повалил Мамкин на кровать, думал поиграть, но чуждая сила не позволила ему разводить канитель. Не вышло и ритма; Папкин дернулся дважды и, холодея, почувствовал, как нечто густое, попирая законы природы, устремилось из Мамкин в него. Ему почудился отрывистый всхлип, но это, конечно, чмокнули запоздалые выделения.

Та же сила отбросила Папкина от Мамкин.

– Порядок, – прокомментировал Папкин, и сам не понял, к чему он это сказал.

Мамкин пошла подмываться, но тут же вернулась: все было чисто.

– Поздравляю со статусом кво, – сказала она и вздохнула.

– С чем?

– С чем слышал.

– Не знаю, о чем ты.

– А я и сама не знаю.

– Навеяло.

– Навеяло.

– Ну и черт с ним. Что за медведь тут валяется под ногами? Спрячь, пока не убились.

Папкин держался, как взрослый, но в глубине души знал, что ему только пять лет. Он стоит у калитки, глядит на дорогу и ждет гостей. Но кто-то подходит, берет его за руку и навсегда уводит прочь.