Дачная история - стр. 41
Юлька что-то колдовала на кухне с Сайтой, я не стала их отвлекать в ущерб создаваемой вкусности. Подмигнула Недде, перебирающей крупу. Прошлась по дому с Эльвирой, но все было в порядке. Не хотелось ни шить, ни читать. Пойду пройдусь, что ли? Зайду к супруге управляющего госпоже Фантиль, попью чай и посплетничаю, это мой долг, как хозяйки.
Управляющий жил в отдельном домике, до него идти было около двух километров, вот и прогуляюсь. Заодно посмотрю, как возводится каркас будущей оранжереи для выгодных цветочков.
На душе отчего-то было тяжело. Вроде бы и суд кончился не так плохо, и в доме все в порядке, и денег достаточно, и все здоровы, а вот гложет что-то, гнетет. Обида на мужа? Я хорошо подумала и решила, что нет. Я такого отборного красавца своим и не могла считать всерьез. Выкинула и забыла. Ну, постаралась. То, что он не забывается и мешает мне быть счастливой, это мои проблемы, не его. Эжен про мои терзания ни сном, ни духом, значит, сама себя напрасно растравляю.
Я жевала травинку, бездумно глядела по сторонам, и уже миновала рощу, отделяющую дом управляющего от особняка. Стон услышала не сразу, даже подумала, какая интересная жаба или птица – стонет, как человек. Потом меня как кипятком ошпарило! Кругом враги, а я тут с травинкой иду без охраны, без кинжальчика завалящего! Тренер говорил, что боец – это психология и постоянная готовность. А я непозволительно расслабилась. Всего один мужик с мешком и резвым конем, и ищи-свищи баронессу в гаремах Оксидеяма или Винсулы, там рабство в полный рост процветает, и до них рукой подать, через горный перевал. Баронство-то окраинное, пограничное.
Стоны, пусть и в светлой негустой роще, при солнечном свете, очень мне показались подозрительными. Если бы котенок плакал, я б не сомневалась, а если человек, то его не так жалко, как котика.
По-хорошему, надо бы просто позвать кого-то еще. Желательно, лакея с дубинкой. Но за это время тот, кто стонет, может из будущего пациента стать свежим трупом. А я не некромант, чтоб такому исходу радоваться.
Опасливо выглянув из-за куста лещины, успокоилась. Напасть на меня этот окровавленный мужчина не мог. Да там вся поляна в крови была! Крови я совсем не боялась. Поэтому смело подошла, присела на корточки и заглянула в лицо. Длинные огненно-рыжие волосы разметались по траве. Фетровая шапка валялась поодаль.
– Мужик, ты живой?
По бледному лицу прошла судорога, веки задрожали, и мужчина прохрипел:
– Помогите, умоляю, – и отрубился.
Выдохнула. Пощупала шею. Пульс есть. Сердце бьется. Кровь течет. Ага, первым делом заткнуть источники кровотечения. Нож я вынула из ножен пострадавшего, безо всякого сожаления вспорола колет и рубашку. Ссадины, царапины, гематомы. Рана на голове, и самое приятное – короткая толстая стрелка в плече. На сантиметр ниже и пробила бы легкое, а так повезло, рана не опасная.
Чуть не дала самой себе по голове. Не опасная в нашем мире! А тут от больного зуба помирают, от любой царапины загибаются, антибиотиков-то нет! Твою мать!
Кончик болта ощущался под кожей надплечья, злобно рыкнув, я проткнула кожу изнутри острым концом, обломила кончик и вытащила болт. Было слепое ранение, будет сквозное, лечить проще. Потекло сильнее. Рубашкой я кое-как рану затампонировала. Перевязывать раненого в одиночку, на карачках в лесу могут все попаданки, это же плевое дело! Но я не партизанка, его даже не поверну, здоровый мужик, не дохляк. Значит, просто тампон, прикрыть рану оторванной полой рубашки, чтоб меньше грязи попало, и тащим на чистый стол, к чистым ножам, там уже будем разбираться. На голове рану можно замотать второй оторванной полой рубашки на манер тюрбана.