Да здравствует «Застой»! - стр. 37

На Пленуме Центрального Комитета 12 ноября 1982-го генеральным секретарем ЦК КПСС был избран Ю.В. Андропов.

Андропов получил возможность произвести ряд структурных изменений, усилить репрессивные органы, прежде всего КГБ. И вообще «укрепить дисциплину».

И в ЦК, и во всем народе все большей поддержкой пользовались сторонники простых жестких мер. Радикальных, но, как казалось, эффективных: идеи «чистки партии», «молниеносной войны» против бюрократизма, введения на производстве дисциплины на манер военного времени, уравнительного «большого передела» в отношении доходов, размеров личной собственности и жилья.

Соблазн был в том, чтобы по существу ничего не менять. Не отказываться от идеологии, не изменять политического механизма, не обновлять законов экономики, допуская «проклятую частную собственность». Да здравствует «сильная рука»! Она вмешается в общественные и экономические процессы «сверху», оградит народ от всевластия бюрократии, утвердит социальную справедливость.

Новый генсек начал круто: был снят со своего поста министр внутренних дел Щелоков, понижен в должности, а потом и посажен Чурбанов. В состав Политбюро ввели Г.А. Алиева, отдел организационно-партийной работы ЦК КПСС возглавил Е.К. Лигачев. На ноябрьской сессии Верховного Совета СССР из состава его Президиума убрали бывшего профсоюзного лидера Шибаева. На этой же сессии скончался 70-летний секретарь Президиума Верховного Совета СССР М.П. Георгадзе.

С середины ноября 1982 г. по середину февраля 1984 г., всего за 15 месяцев, было сменено 18 союзных министров и приравненных к ним лиц, 37 первых секретарей обкомов, крайкомов КПСС, ЦК Компартий союзных республик. Таких темпов ротации кадров не помнили с 30-х годов.

Народ в целом радовался… а точнее говоря, скорее злорадствовал. Охота на «московских бюрократов» была популярна: по слухам, эти деятели только и делали, что нежились в саунах и отоваривались в рабочее время на базах.

Не только ЦК, в целом народ вовсе не хотел отказываться от социализма. Наведение порядка без коренной ломки всех устраивало.

Возмущение началось, когда «органы» занялись уже не верхушкой в ЦК, а рядовыми гражданами.

Во многих городах СССР в рабочее время стали проводиться милицейские облавы в кинотеатрах, крупных универмагах и других местах скопления людей. «Органы» тотально проверяли документы и выявляли прогульщиков с работы.

В Ленинграде в облавы попадали даже прогуливающие уроки школьники. Решили мальчики и девочки вместо уроков пойти в кино? А их задерживают и порой прямо из кино отправляют на овощную базу, перебирать овощи. А через несколько дней на имя директора школы приходит официальное письмо из силовых органов, докладывавшее о поимке прогульщиков с указанием фамилий.

Бывали случаи, когда «брали» и отправляли на овощные базы командированных. Приехал человек из провинции на неделю. Два дня проработал, а остальные тратил на поиски всякого дефицита. Хвать голубчика! И на овощебазу. А на работу пишут «телегу», что он прогульщик, с требованием принять меры.

В Москве и Ленинграде многие «прогульщики» предпочитали сидеть дома, боясь показаться на улице. Жесткость таких мер была бы обычной еще в 1950-е, но в 1980-е она была непривычной и неприятной.

На периферии многое зависело от руководителя. Одни саботировали кампанию, другие же в административном рвении перевыполняли «планы», отчитывались, приводя солидные цифры разоблаченных прогульщиков, лодырей и бездельников.