Да здравствует Герберт Уэллс! - стр. 54
Я тогда так напугался, что только покивал. Знал, что бабка покупает на рынке мослы и потроха – специально для собаки. Но дед не отступился:
– Понял, спрашиваю?!
– Понял, Пулат Юсупович. – голос мой дрожал, но слова я выговорил чётко.
Но он ещё с минуту стоял надо мной, возвышаясь, словно прижизненный памятник всему честному трудовому народу. А я – типа, малолетний несознательный преступник, разбазариватель и прожигатель, и по мне Сталинские трудовые лагеря плачут!..
Я умудрился тогда не расплакаться. Губы поджал, прикусил изнутри зубами почти до крови, чтоб не дрожали. Но почувствовал, как в груди всё сжалось. Мать тогда на помощь мне даже не пыталась прийти: отца и боялась, и стеснялась. Уж больно он был «правильных понятий». А сейчас я иногда замечаю и в ней…
Всё это. Твёрдую уверенность в своей хронической правоте. Непоколебимую порядочность – ни разу она со своего супермаркета даже сломанной зубочистки не принесла! Хотя я знаю – другие позволяют себе… И ещё – стремление навести везде в квартире идеальный порядок. Пусть у нас пусто в холодильнике, но лицевые полотенца должны висеть вот на этих крючках, а те, что для ног – вот на этих!.. И мыло хозяйственное в мыльницу для лицевого не клади!
А поскольку тогда ещё был жив отец, я под любым предлогом к деду больше – ни ногой! Потому что отец вообще никогда к нему не ездил. (Похоже, тоже поимел «опыт общения»! При «знакомстве».) Собственно, мать особо и не настаивала. А дед ещё тогда удивлённо расспрашивал её: почему, дескать, единственный любимый внучок не приехал на Новый Год? Да и на девятое мая не был. Уж не из-за того ли случая с беляшом?
Впрочем, чего это я взялся ворошить прошлое? Мёртвое прошлое. Хотя, нет, не совсем мёртвое. После смерти деда, лет пять назад, его «традиции» свято соблюдает перенявшая бразды правления бабуля. И манеру поведения, судя по словам матери, переняла у него же. Поэтому я не удивляюсь, что материнские визиты «на родину» становятся всё реже. И она уже и на Новый Год не ездит к бабушке, ссылаясь на «работу», жуткие холода, и неотложные дела. Кому ж охота, чтоб тебя в очередной раз жутко занудно, одними и теми же словами, «учили жить». И растолковывали то, что ты и сам знаешь отлично. Или рассказывали в сотый раз, как заведено было у них с Пулатом, когда они были молодые…
Спрашиваю мать:
– А, может, путёвку какую купишь? Можем себе позволить. Деньги есть.
– Нет. Это – деньги на новый телевизор. А то стыдно перед соседями. Кто сейчас такие смотрит?
Это правда. Такой телевизор, как у нас – вышел из моды и употребления ещё лет десять назад. Сейчас у всех большие и «навороченные», с квадро-системой, да ещё с «эффектом присутствия». А у нас плоский. И экран – всего сорок дюймов… Но не выбрасывать же его только потому, что «непрестижный»! Работает же! Говорю:
– Плевать на новый ящик. Его смотришь только ты, да и то – только вечером, пару часов в день, когда возможность есть. А съездить отдохнуть, развеяться, сменить обстановку – было бы неплохо. Да и мне скоро должны зарплату дать… – мать у меня до сих пор думает, что я подрабатываю на оптовом складе мебели, грузчиком: именно там я, действительно, и начинал два года назад свою «трудовую деятельность». А я и не рассказывал с тех пор о том, что сменил профессий пять. А уж мест работы!.. Зачем? Добавляю «аргумент», – Может, роман там какой курортный заведёшь?