Да здравствует Герберт Уэллс! - стр. 34
– Да, добрался. И даже проторчал там по субъективному часов семь.
– Ну, и?..
– Ну и скучища, если вспомнить и оценить трезво. Весело было только вначале. Когда вдруг оказался абсолютно голый и безоружный посреди зелёной пустыни, а на меня спикировал сверху… – рассказываю вкратце историю своих «похождений».
Цезарь качает головой:
– А на мой взгляд – ничуть не скучно. Эх, теперь нескоро я смогу попробовать пробиться дальше…
– Не парься. Ничего не потерял. Я только устал, как собака, да солнечный ожог получил. Плюс царапины. И, если честно, так ничего и не понял. В-смысле того, что там произошло. С местной цивилизацией. А, думаю, это входило в условия игры. Ну, то, что я попытаюсь докопаться. Ладно, попробую уж в следующий раз.
– Если дадут то же место.
– Вот именно. Э-э, ладно, – снова протягиваю руку, – Увидимся.
– Увидимся.
Перед тем, как отойти, всё же спрашиваю:
– Родичи-то… Помирились?
– Да вроде, – Цезарь опять невесело и криво усмехается, – На почве, так сказать, «трогательной» заботы обо мне…
В коридоре так больше никто и не появляется. И мы в гордом одиночестве расходимся по классам. Останавливаюсь у своего монитора, с удовлетворением констатирую, что ещё мигает зелёный огонёк – не превысил я, стало быть, ещё отпущенного лимита в десять плюс одна. Достаю теперь тетрадь по истории. Следующим уроком – она, родная. И препод – Ита Львовна. Женщина, вроде, спокойная и уравновешенная. Не то, что Анна Семёновна – следующий урок физика, и мне трудно бывает уследить за ходом и непредсказуемыми перескоками на другие темы, или даже вообще далёкие от физики мысли (Куда только смотрели редакторы, которые одобрили этот курс!) этой сравнительно молодой – лет двадцати трёх-четырёх! – дамы. Которая явно ещё не замужем, и комплексует по этому поводу. Иначе она для каждой лекции так обильно и вульгарно не красилась бы. И волосы каждый месяц не перекрашивала бы.
8. Новая работа
После второго и третьего уроков в коридор уже не выхожу.
Вместо этого, как и почти все остальные, сижу, закрыв глаза. И думаю.
Слушать «релаксационную» музыку через наушнички, как делают многие мои одноклассники, даже самые «состоятельные», не желаю. Мягкая обволакивающая тишина после визгливо-напряжённого голоса Анны Семёновны, в котором так и чувствуется острая сексуальная неудовлетворённость, куда приятней… Однако думать мне тишина и темнота никогда не мешают. В частности, над тем, что вот мы тут, коренные москвичи, да и вообще все «аборигенные» россияне, перешли на такую занудную и утомительную процедуру обучения, а чёртовым «понаехавшим», и тем, кто пока не натурализовался, (Впрочем, как и детям тех, кто из наших олигархов предпочитает такую методу!) преподают всё по старинке. То есть – как было раньше, двадцать лет назад. И как до сих пор происходит, скажем, в тех же Штатах. И «просвещённой» Европе. Где вместо точных знаний можно и поиграться типа в угадайку – тестовая система.
И думы мои приводят меня к тому же выводу, что и антинационалистов, и «правозащитников», бастовавших и выделывавшихся лет пятнадцать назад на митингах с лозунгами на плакатах, типа «Долой дискриминацию по гражданству!», или «Сделайте нашим детям нормальное обучение – они же ни в чём не виноваты!». «Наши дети – тоже дети! И достойны лучшего!..»