Да не судимы будете. Дневники и воспоминания члена политбюро ЦК КПСС - стр. 72

Я искренне уважал Г. Е. Гришко как человека, честного коммуниста, и мне его было очень жалко. Многие члены бюро обкома к Гришко относились двурушнически – в глаза поют дифирамбы, а за глаза, в частности на совещании у Кириченко, поносят его и говорят о негодном его стиле руководства областной партийной организацией. Гришко об этом заседании в ЦК стало известно. Он еще больше растерялся, стал пить, совсем слег и болел около двух лет. Я его часто навещал, информировал о делах в области, советовался по ряду вопросов, так как выполнял сейчас работу за первого секретаря обкома.

Нелегко мне было, тем более что больным вопросом теперь у меня было сельское хозяйство. Бюро обкома приняло ряд решений, направленных на оказание шефской помощи промышленными предприятиями селу. Это в значительной степени оказало свое влияние на наведение порядка и дисциплины. Были решительно и требовательно поставлены вопросы перед ЦК и Совмином республики о существенной помощи сельскому хозяйству столичной области. Обком предъявил более жесткие требования к руководителям районов, директорам совхозов, председателям колхозов и специалистам сельского хозяйства. Был остро поднят вопрос о резком улучшении общей культуры земледелия и продуктивности животноводства. В области были хозяйства, на которые можно и нужно было равняться, но этот фактор не использовался. Через некоторое время дела начали поправляться, но еще далеко было до передовых показателей.

Выздоровел Гришко Г. Е., вышел на работу, мне стало несколько легче. Но, видя всю кухню партийной работы, я все чаще подумывал о своем возврате в промышленность. Не один раз я по этому вопросу имел разговор с Гришко, но он и слушать об этом не хотел.

После XX съезда партии по всей стране начался процесс реабилитации. С апреля 1956 года я начал работать председателем Комиссии Президиума Верховного Совета СССР по Киевской и Винницкой областям. Мне выдали соответствующее удостоверение за подписью К. Е. Ворошилова[33].

Этот документ у меня хранится как историческая память. В присланной инструкции изложено содержание работы комиссии, права председателя комиссии, сроки и порядок информации Верховного Совета о ее работе. Решение комиссии окончательное, утверждению или пересмотру никакими инстанциями не подлежит. После реабилитации комиссией заключенный подлежит немедленному освобождению, председатель комиссии несет персональную ответственность за принятое решение. В составе комиссии три человека – своеобразная «тройка» – только другого назначения. Председатель комиссии имеет два голоса, никому не подотчетен, кроме Президиума Верховного Совета СССР. В его деятельности ему обязаны всячески содействовать все административные, прокурорские и судебные органы и администрация мест заключения. Один раз в неделю должна быть отчетность перед Верховным Советом, где докладывается, сколько рассмотрено дел осужденных, из них освобождено по категориям судимости: политическим, должностным, уголовным преступлениям. Скольким сокращен срок судимости и на сколько лет, скольким отказано в освобождении или сокращении срока в заключении и по каким мотивам. Такая форма отчетности относилась и к рассмотрению дел по несовершеннолетним, находящимся в заключении или колониях.