Да, Босс! - стр. 13

Интересно, где она откопала этот ужасный берет? Такое даже на бабушку не спишешь, потому что этот экземпляр выглядел как сошедший с картины начала прошлого века. Но особенно удался Еве сегодня макияж. Без туши, с бледным лицом и ярко-красными губами она напоминала ему Марфушеньку-душеньку из «Морозко», румян бы ещё только добавить – и полное сходство. Он сдержал при себе порыв спросить ее: «Тепло ли тебе, девица? Тепло ли тебе, красная?» и вместо этого сказал:

– Доброе утро. Весьма похвально, что вы пришли заранее.

Она хмуро посмотрела на него из-под покрывшихся инеем ресниц:

– Я здесь с семи утра.

– Вот как? – Он удивлённо приподнял брови. – Зачем же вы пришли так рано? В это время здесь все закрыто.

– Потому что вы велели.

– Я? – Адам слегка нахмурился, будто что-то вспоминая, – хм… возможно. Я, знаете, бываю довольно рассеянным. – Он растянул губы в обезоруживающей улыбке. – Это как раз один из тех моих недостатков, что вам придется терпеть. Но, как вы, надеюсь, помните, это щедро компенсируется.

Он открыл перед ней дверь и галантно пропустил вперёд.

– Я распоряжусь, чтобы вам сегодня же сделали пропуск, – сказал Адам, проводя ее через турникет.

В полном молчании они поднялись на лифте наверх. Он снова открыл перед ней дверь и с порога начал знакомить с обстановкой:

– Ваше рабочее место здесь, в приёмной, рядом с дверью в мой кабинет. Можете устраиваться. Кофеварка в углу. На столе стоит, как вы видите, экран, а вот эта коробка под ним – процессор. Все вместе зовется компьютером. Можете начать самостоятельно его осваивать, вы ведь любите приобретать опыт, – Адам усмехнулся. – Если вы мне понадобитесь, я вас позову.

Прежде, чем скрыться в своём кабинете, он ещё раз посмотрел на нее. Ева дрожала, видимо, промерзнув на улице слишком долго. Только этого ему не хватало – едва наняв секретаршу – отправить ее на больничный. Внутри снова неприятно зашевелилось нечто, подозрительно похожее на раскаяние. Ведь это именно он постарался для того, чтобы у нее сейчас зуб на зуб не попадал.

– Раздевайтесь, – кинул Адам ей довольно грубо, злясь на себя за непрошеные эмоции.

На лице Евы отразилось удивление и он пояснил:

– В смысле, снимайте верхнюю одежду. Она холодная. И сделайте себе горячий кофе или чай.

На этом он мог спокойно идти к себе, но почему-то стоял на месте, наблюдая за тем, как Ева непослушными замерзшими пальцами расстегивает молнию. Нахмурившись, Адам включил на максимум кондиционер и, когда она избавилась от своей довольно тонкой куртки, подошёл к ней, снял с себя пальто и накинул ей на плечи, укутывая. А потом сделал совсем неожиданное – провел по плечам вниз, заключая ее холодные руки в свои и подержал несколько мгновений, пытаясь согреть.

– Вы совсем замерзли, – сказал почему-то тихо, и от того, насколько интимным получилось это прикосновение и этот шепот – мгновенно отпрянул, удивляясь сам себе. – Отогревайтесь, – кинул он, прежде, чем скрыться в своём кабинете. – Вы мне нужны здоровой.

Выглянув из кабинета через полчаса, Левандовский обнаружил, что его секретарша выглядит уже гораздо лучше, если не считать так и оставшегося на голове раритетного берета. Может, это у нее семейная реликвия, передающаяся из поколения в поколение, которую надевают по особым случаям? Как бы там ни было, он был совсем не против того, чтобы она никогда не снимала этот предсмертный писк моды, как и свой пиджак, способный начисто скрыть все, чего он знать не хотел.