Д(т)ень оборотня - стр. 9
Однако Мишку обижать не хотелось. А потому он поддакивал да улыбался, а потом вдруг спросил:
– Ты знаешь? Ватруша приехала. Мы только что с ней разговаривали…
– Ватруша? Ещё не видел. Чего это вы оба подорвались? – смотрит, а у самого глаза заблестели каким-то неестественным блеском. Стас тряхнул головой, чтобы отогнать это – показалось ведь, солнце яркое, похмелье…
– Да вот так решил деда навестить. А она чего не знаю. Ну, так совпало. Скажи, а новости-то какие-нибудь есть? Давно я не был, интересно, как наши поживают.
Мишка присвистнул.
– Новостей обоз да маленькая тележка! Ты знаешь, что, Север, приходи вечером на костёр, там всё и расскажу.
– Костёр? Это как раньше что ли? На берегу Садовского пруда?
– Ага. – вновь залыбился Миха. – Тепло уже. Правда, комары жрут нещадно, а так поболтаем. И если есть чего, – он сделал глубокую паузу, явно намекая на горячительный напиток, не подозревая, что Стас из города даже без рубля в кармане приехал, – приноси.
– Идёт. – усмехнулся тот. – Приду.
– Да, и Ватрушу позвать надо. Ей, наверное, тоже интересно. Да и мне на неё посмотреть тоже…
Мишка плотоядно облизнулся. А Стаса от этого его жеста покоробило. И он поймал себя на мысли, что что-то его в словах давнего товарища сильно напрягает. Ага, Ватруша. Посмотреть на неё. Сейчас…
– Зайду-ка я к ней, пожалуй…
– Я сам! – наверное, прозвучало резковато, но Стас не удержался.
– Вы же друг друга терпеть не могли? – усмехнулся Миха. – Или ты уже полюбил пышные формы? А, Стас?
– Не твоё дело. – дружелюбно, но предупредительно ответил тот. – Будешь болтать, по хлебалу получишь, понял, Царь?
Ну, точно, всё как в детстве становилось на свои места…
– Понял. – не обиделся тот. – Давай, до вечера. Не опаздывай.
***
После ухода Стаса, Данка прошла в комнату, совсем уж растерявшись. Надо же, в детстве она терпеть этого индивида не могла, но стоило ему сейчас появиться на пороге её дома, на тебе: и телефончик позвонить и хи-хи-хи, и ха-ха-ха. Скажи ей кто в детстве об этом, в глаз бы дала. Если бы догнала, конечно, с её-то тогдашним весом.
Но хорош ведь, гад! Вымахал, возмужал, на человека стал похож и смотрел на неё сейчас так… так… ну, совсем не как в детстве! Мурахи от этого взгляда по коже, размером со слона. Неужели понравилась?!
Да ну, с чего бы. И он ей как бы не очень. Если только чуть-чуть. Совсем каплю.
Но из головы уходить не собирался.
Дверь приоткрылась и на порог, пыхтя, забралось какое-то чудо в цветастой косынке и в лёгком летнем платье, босое, невысокое, лет шести. А из-под косынки торчали две толстые тёмные косички, доходящие до пояса девочки. Она не заметила тайком наблюдающую за ней девушку и начала шерудить стол, открывать ящики, что-то ища, а после, найдя вазочку с любимыми бабушкой карамельками, принялась быстро и задорно запихивать их себе в рот.
От такой наглости Дана дар речи потеряла и даже подобрать более или менее приличного ругательства не смогла.
– Это что ещё такое?! – воскликнула она, отчего девочка тонко ойкнула и уронила вазочку с конфетами на пол. Та, тяжело стукнувшись о деревянный добротный пол, разбилась вдребезги.
Нет, этот «цветок жизни» явно нарывался на порку! И хотя раньше Дана и пальцем детей не трогала, но тут был особый случай. И она, свирепея, двинулась на испуганно вытаращившую большие темные глаза девчонку.