Цветок Востока - стр. 2

Смерть за­би­ра­ет у нас до­ро­го­го че­ло­ве­ка, но мы долж­ны жить…Я долж­на быть силь­ной для сво­их де­тей. Они ну­ж­да­ют­ся в мо­ей под­держ­ке.

Не­воль­но в соз­на­нии всплыл об­раз Ар­ту­ра. Мой мо­ло­дой лю­бов­ник, ко­то­ро­го я бы­ла вы­ну­ж­де­на по­ки­нуть….

Чёрт! Это уже со­вер­шен­ное бес­стыд­ст­во. Ну не мо­гу я ду­мать про это­го муж­чи­ну. Я толь­ко не­дав­но по­хо­ро­ни­ла Ара­ви­на. Это слиш­ком амо­раль­но…Про­сто от­вра­ти­тель­но, но бе­зум­но за­ман­чи­во. Я так и не смог­ла его за­быть. Как же слож­но от­пус­тить его, вы­рвать из серд­ца, за­пре­тить са­мой се­бе ду­мать о нём.

Мой бег­лый взор вне­зап­но па­да­ет на туа­лет­ный сто­лик, на ко­то­ром ле­жат дра­го­цен­но­сти и ук­ра­ше­ния.

Раз­во­ра­чи­ва­юсь в сто­ро­ну на­сы­щен­но-крас­но­го де­ре­вян­но­го сто­ла, не­спеш­ной слег­ка ка­чаю­щей­ся по­ход­кой под­хо­жу к сто­ли­ку и бе­ру зо­ло­тое оже­ре­лье, ко­то­рое ин­кру­сти­ро­ва­но мел­ки­ми брил­ли­ан­та­ми.

– До­ро­гой гал­стук «бо­ло», – с горь­кой ус­меш­кой, вспо­ми­наю свои сло­ва, ко­гда Ар­авин пре­под­нёс мне дан­ный по­да­рок.

Ма­ри­на не­гром­ким ша­гом при­бли­жа­ет­ся ко мне и, мяг­ко кри­вя пух­лые губ­ки, вос­тор­жен­но про­из­но­сит, – ко­ро­лев­ский по­да­рок! Ар­авин, дей­ст­ви­тель­но умёл удив­лять. Это ко­лье он вы­би­рал лич­но, при этом изу­чив его ис­то­рию.

– Я знаю. У Ар­­ав­ина, во­об­ще, безу­преч­ный вкус, – улы­ба­ясь, от­ве­чаю я и рез­ко, с го­ре­чью, опус­кая угол­ки губ.

Де­лаю глу­бо­кий вдох и до­бав­ляю, – был. Был безу­преч­ный вкус.

И сно­ва боль хо­лод­ным кон­чи­ком кин­жа­ла ре­за­ну­ла по жи­вой, кро­во­то­ча­щей ра­не. Те­ло ох­ва­ты­ва­ет по­жар, не­на­ви­ст­но, с чув­ст­вом пре­неб­ре­же­ния от­бра­сы­ваю оже­ре­лье на кро­вать, буд­то бы оно ис­точ­ник по­жа­ра, но му­че­ния не про­хо­дят, пла­мя дос­тиг­ло ду­ши.

Вре­мя. Мне по­мо­жет лишь вре­мя. Я не лю­би­ла Ара­ви­на как муж­чи­ну, с го­да­ми он пре­вра­тил­ся для ме­ня в близ­ко­го че­ло­ве­ка. Он отец мо­их де­тей. Как же за­ле­чить вос­палённые ран­ки на ок­ро­вав­лен­ном серд­це?

– Кла­ра, про­шло пять ме­ся­цев с мо­мен­та смер­ти Ар­­ав­ина. Я по­ни­маю, что это слиш­ком ко­рот­кий срок, но ты долж­на, – де­вуш­ка сму­щён­но опус­ка­ет го­ло­ву и, су­до­рож­но по­ти­рая ру­ки, друг о дру­га, по­ту­пи­ла взгляд. – Кла­ра, нуж­но при­знать прав­ду жиз­ни. Док­то­ра пре­ду­пре­ж­да­ли о ско­рой смер­ти Ар­­ав­ина. Мы за­ни­ма­лись са­мо­об­ма­ном. Вы­ра­жа­ясь сти­ха­ми ве­ли­ко­го рус­ско­го по­эта: «Ах, об­ма­нуть ме­ня не­труд­но! … Я сам об­ма­ны­вать­ся рад…».

Ма­ри­на, сдер­жи­вая скорб­ные слё­зы, под­ни­ма­ет го­ло­ву и, всмат­ри­ва­ясь в люс­т­ру, вне­зап­но за­яв­ля­ет, – по­смот­ри на эту чуд­ную «лам­поч­ку». Вот как Ара­вин с его безу­преч­ным вку­сом, мог вы­брать это кри­во­ва­тое не­до­ра­зу­ме­ние, на­по­ми­наю­щее чу­до­ви­ще из филь­мов ужа­сов.

– Ма­ри­на, эту люс­т­ру вы­би­ра­ла я. Ке­ра­ми­че­ская люс­т­ра, из­го­тов­лен­ная в 18 ве­ке. Она при­да­ёт ком­на­те эле­гант­ный вид, – пом­пез­но за­яв­ляю, тор­же­ст­вен­но взма­хи­ваю руч­ка­ми, и, ве­сё­лый смех сры­ва­ет­ся с на­ших губ, ожив­ляя ком­на­ту. – Хо­тя это уже не­важ­но, те­перь ни­что не смо­жет при­дать это­му до­му преж­не­го ую­та, те­п­ла, – про­дол­жая вы­дав­ли­вать из се­бя улыб­ку, скорб­но осоз­на­ла я.