Цветок и Зверь - стр. 22
Я тоже напираю, стараясь войти как можно глубже. При этом, подсунув руки под выгибающееся в параксизме страсти тело графини, захватываю ее пышные груди, мну их, тискаю, тереблю сосочки… Мара качается взад-вперед, от наших с Грачиком толчков с двух сторон, и от ее собственных движений – она желает насаживаться на члены как можно глубже.
Оргазм накрывает нас почти одновременно – чувствую, как вагина женщины сжимает и затягивает мой пульсирующий, изливающийся жезл…
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
ОН
Насытившаяся графиня засыпает там, где мы, ее порочные любовники, ее оставили – посередине кровати. Но ложе столь велико, что позволяет удобно расположиться, по разным сторонам, и мне, и Даниэлю. Однако Грачик, отпущенный уснувшим сознанием Мары, уходит. Поднимаюсь и я – хочется пить, и не вина.
Сначала уношу мою одежду, что б не валялась на полу. Надо бы облачиться во что-нибудь, не ходить же голому! Где Эмили, в конце концов? Куда подевалась служанка Мары? Открываю шкаф, притулившийся в уголке каморки… О-о! Моя старые наряды не выброшена! Надеваю шелковый халат, и отправляюсь на поиски или еды, или Эмили, что бы спросить, где эта самая еда.
Слышу женские стоны, и иду на звук.
В одной из комнат обнаруживаю Даниэля, пьющего кровь у девушки, видимо, его донора. Вид бедняжки вызывает у меня жалость – бледная, истощенная, в синяках и ссадинах… С отрешенным тоскливым взглядом пустых глаз. Пустых потому, что жизни в них почти нет . Дени забрал все. Девушке осталось несколько часов… Грачик, видимо, вообще о ней не заботится, не стремиться поддерживать в хорошем состоянии, что бы служила долго. Возможно, не кормит, и совершенно точно, судя по синякам, бьет и мучает.
Ухожу из этой темницы с тяжелым чувством – кажется, Даниэль сумасшедший. Тело вампира не подвластно никаким болезням, из-за усиленной регенерации, и благодаря агрессивности клеток – они убивают любые чужеродные элементы, попадающие в организм. Переваривают их, используя в пищу. Но у души, у разума, не бывает регенерации. Душевно больной вампир не проживет долго – его уничтожат свои же, как опасный, чужеродный элемент.
Снова слышу голос Мары: "Макс, где ты? Приди ко мне!" Что ей нужно опять? Вот ненасытная!
Теперь графиня желает поговорить.
– Что ты думаешь о Дени? – спрашивает Мара, когда сажусь рядом с ней.
– Что он сумасшедший! – сразу отвечаю, и добавляю – Душевно больной вампир – это беда!
– Не придумывай! – произносит Мара – Он сложный, но нормальный!
Слышим, как хлопнула дверь.
– Ну вот! – печально говорит графиня – Ушел! Один.
– Так верни! Новообращенному нельзя одному шастать. Он слишком слаб, и… сумасшедший. Натворит, что-нибудь! Потом тебе же и расхлебывать, исправлять.
– Не натворит! Дени не псих, ты ошибаешься! Пусть погуляет.
И, помолчав, добавляет:
– Дени меня ненавидит!
– За что? За секс с другими мужчинами?
– И за это тоже! Но, это было в первый раз. Я так раньше не поступала. С Даниэлем.
Важное уточнение! Со мной такое проделывалось частенько, и не в качестве наказания, а потому, что ей хотелось.
– Он просто ненавидит! – продолжает Мара – За все! Свободы хочет. Что бы я не приказывала, не насиловала его разум. Я же для его пользы использую внушение, раз так не слушается. Я подарила ему вечную жизнь, и могущество! Неужели свобода важнее этого?