Цветочек - стр. 39
Ссадаши очень сильно захотелось повторить жест Шширара и, может, ещё немного ослабить пояс одеянии. Дневной зной и так не улёгся, а тут телу стало ещё жарче. А когда наг представил, как уж вытягивается поверх мягкой и нежной… «перины» и свешивает хвост в тёплую ложбинку…
Тело огненным лучом пронзило острое чувство зависти.
– Так мы гулять поползём? – поспешил напомнить Вааш.
– Да, гулять! – встрепенулся Ссадаши и, развернувшись, радостно завилял по коридору галереи.
А Вааш, смотря ему вслед, неожиданно понял, что уже не чувствует вину перед девочкой за молчание о пакостном характере друга.
Грудь теснило и рвалось наружу хохотом злорадство.
Боги постарались, отсыпая щедроты при рождении Ссадаши, но, видимо, они не могли оставить мир без спасения от своего творения и создали управу и на него.
Или услышали его, Вааша, молитвы.
Осклабившись, наг посмотрел на спину хранительницы, в кои-то веки понадеявшись развлечься за счёт друга.
– …особливо хорошо ловится на опарыш и белобрюхого слизня. Ну, такого… с фиолетовой кисточкой на конце тела, – громадный наагалей, господин Вааш, упоённо вещал о премудростях рыбалки.
Дейне упорно чудился в его словах тайный смысл, тем более что сопровождавшие их наги давили улыбки и бросали взгляды по сторонам, словно опасаясь смотреть куда-то конкретно.
– А карпа можно поймать и на картофельный отросток. Он такой белый, продолговатый… тоже на червя похож. О, а зелёного линя можно на бе-е-е-еленьких таких рачков удить, прозрачненьких, хиленьких. Сальник тоже хорош, голавль дюже бодро на него идёт!
Ну, на обычного дождевого червя он идёт не хуже.
– А голубой угорь просто с ума сходит с ягодной улитки! Бледненькой такой, с панцирем ежевичной расцветки.
На улиток с красными раковинами клюёт всё же лучше. У них и тельце яркое, почти жёлтое. Дейна посмотрела на болтающего наагалея с досадой. Ползёт тут, душу травит! Ей тоже на рыбалку страсть как хочется.
Вспомнилось, как они с дядей ранним утром ускользали из дома и до полудня с азартом удили рыбу. Порой увлекались, возвращались поздно и им влетало от тётушки…
В сердце закралась грусть, и Дейна поспешила оборвать воспоминания.
– А радужные карпы обожают окольцованных пиявок!
– Да они ж прозрачные, – не выдержала и ревниво заметила Дейна. – Только фиолетовое кольцо и есть.
– Так в том-то и дело, – наставительно поднял кверху палец Вааш. – Заметить её могут только самые зоркие рыбы. А самые зоркие – самые здоровые. Если и клюнет на неё рыбина, то непременно огромная!
Женщине очень хотелось поспорить, но она вовремя напомнила себе, что у каждого уважающего себя рыбака свои методы ловли, а выбор наживки – почти ритуал, нередко замешанный на суевериях. Судя по сказанному, господин Вааш крепко уважал цвет приманки – чтоб непременно бледная. Наверное, хотел, чтобы рыба постаралась быть пойманной.
– А ты, я смотрю, разбираешься в пиявках? – господин Вааш ласково улыбнулся ей, и сопровождавшие их наги почему-то поперхнулись смешками.
Дейна чего-то определённо не понимала. Возможно, у хвостатых господ имелись какие-то совместные воспоминания.
– Рыбачить умеешь? А то, мож, сходим поудить рыбку?
Вряд ли наагалей представлял, насколько его предложение соблазнительно. Дейна удочку в руках не держала уже полгода. Дерри рыбалка не интересовала.