Цвета индиго - стр. 74
Сейчас ее, правда, беспокоило и нечто другое, совсем не возвышенное. Она лихорадочно соображала, как лучше сказать об этом «профессору». В общении со Старом она использовала земное слово «туалет», потому что в илините подходящего не нашла, а Стар ей иного не подсказал. Он быстро сориентировался в ее санузле и – хвала, как говорится, Силам – ее участия в этом не потребовалось. Когда ему было надо, он шел «очиститься» или «обновиться». Но – она с ужасом вспомнила – делал он это единственный раз в день, причем только утром.
– Ты должна произносить свои желания вслух, – помог ей дор Кетлерен, – мне приходится смотреть на твои эмоции, скажи, в чем ты нуждаешься сейчас или что хочешь спросить?
– Я… мне нужно… я бы хотела… – начала она, мучительно подбирая слова и радуясь, что в темноте не видно, как она краснеет. – Ну, я ведь много пила, и у меня не было возможностей… Организм человека должен выводить лишнее, и…
Дор, к ее радости, быстро догадался.
– Тебе надо было сразу сказать. Нам не требуется обновляться слишком часто, но, возможно, у вас это иначе? – в его голосе не прозвучало ни капли смущения.
– Да, иначе, – с облегчением сказала она. – Но у нас считается неприличным говорить об этом с другими.
«Особенно с мужчинами, хоть даже и с пожилыми», – добавила она про себя мысленно. Она вспомнила своего институтского профессора – ей было бы неловко вести с ним такой разговор.
– Но как мне помочь тебе, если ты будешь молчать? – снова удивился он.
Больше всего она опасалась какого-нибудь подобия ведра, которое потом следовало выносить и выливать на скалы. Но все оказалось гораздо приличнее. Ее опять взяли за руку и отвели (она старательно запоминала дорогу) в узкий проход-ответвление по правую сторону от входа. Короткий спуск закончился небольшой каморкой. Здесь, к ее радости, между скал оказался узкий проем – выйти через него было нельзя, но звездный свет освещал крохотное помещение так хорошо, что Патрисия сумела вовремя остановиться: бездонная расщелина перед ней и служила канализацией. Стена напротив просвета наклонялась вперед, так что на нее можно было удобно опереться. А с потолка, как по заказу, спускались тонкие пластинки мягкого белого растения, напоминающего мох. Пластинки эти свисали, вились и явно годились для использования в качестве туалетной бумаги. Они еще и пахли очень приятно, заглушая иные запахи. Пат уже не удивилась бы, узнав, что мох «попросили» расти именно тут.
Дор Кетл тактично ожидал наверху, а потом проводил ее в «спальню» – то же ответвление вело дальше вправо, а узковатый проход заканчивался новым пространством. Пат сразу поняла, что эта «комната» совсем крохотная – она смогла нащупать и стены, и свод, всего лишь подняв и раскинув руки. А через шаг наткнулась коленкой на низкий выступ в скале. Ага… вот это-то лежбище, похоже, и будет ее кроватью… А она еще не могла себе выбрать дизайн – там, на Земле!
Ей вдруг до боли в груди захотелось перенестись в свою земную квартирку, к устаревшей бабушкиной мебели и настенному сенсорвизору. А вот это вот все пусть окажется страшным сном.
– Ты будешь здесь спать, – сообщил Кетл.
Новостью это не стало, но обрадоваться не получалось. Надо взять сюда термокуртку – ее ресурса должно хватить на пару недель, а потом… Но даже если она не замерзнет… брр… спать в одежде на голом камне…