Цвета индиго - стр. 67
– Это потому, – попыталась сопротивляться Пат, – что вы считаете каждую свою мысль законченной и не испытываете сомнений. А земной язык позволяет выражать все свои мысли, и не заключать их в обязательную форму.
– Как может разумный не испытывать сомнений? Но зачем сомневаться вслух?
– Но разве…
– Нам тоже стоит перестать черпать из пустых сосудов, – невежливо прервал ее дор Кетлерен. – Я вижу, что твой страх ушел. Нам пора идти. Я найду дорогу и ночью, но ты устала и твой путь должен быть завершен, пока светило еще делится с нами.
Тут до нее дошло, что весь этот занимательный разговор состоялся над краем пропасти – надо же, как ей удалось отвлечься! А дор-то? Отвечал, а сам терпеливо ждал, пока она придет в себя. А может, не просто ждал? Не с его ли невидимой помощью она успокоилась?
Однако силуэт его руки уже мерцал перед ней – профессор жертвовал ради нее традициями. Пат вложила пальцы в его ладонь, вцепившись как можно крепче, и он тут же потянул ее вперед.
Рука у него оказалась надежной, сухой и теплой, а идти стало гораздо легче, хотя все равно страшновато. Патрисия решила «смотреть» только в сторону скал и чуть-чуть на Кетла, тянувшего ее за левую руку. Правой она постоянно нащупывала холодный камень.
– Почему так сияет – даже больше, чем когда мы летели? – пожаловалась она.
– Это светило отдает нам вечерний цвет.
Наверное, это невероятно красиво, каким зрением ни смотри: закат в горах, на огромной высоте. Но ей снова стало не до красот. За крутым поворотом их ждал открытый с обеих сторон участок, а потом справа снова воздвиглась стена. Теперь они поднимались резко вверх. В какой-то момент небесное свечение заслонили скалы, под защитой которых Пат почувствовала себя спокойнее, но потом начался еще более крутой и ничем не огражденный подъем. Она едва находила под ногами опору, и спутник всякий раз ждал, когда Пат отыщет ступеньку – если это были ступеньки.
Воздух в горах, как ни странно, не был сильно разреженным. Но у нее закончилось дыхание, она совсем обессилела. Обрыв теперь остался у них за спиной, дор Кетл уже практически втаскивал ее в гору, а внизу всеми возможными красками мерцала пропасть. Если бы он сейчас отпустил ее руку, она полетела бы вниз, и летела бы, наверное, очень долго. От страха она уже не могла вымолвить ни слова, пот стекал по спине ручьями, мокрые волосы липли ко лбу и шее.
Наконец, одним последним рывком суровый проводник втянул ее на более-менее ровную горизонтальную поверхность. Сам он ничуть не задохнулся, дыхание у него ни капли не сбилось – старик, видать, был хорошо тренированный. Не думая уже ни о чем, Пат сделала несколько шагов подальше от пропасти и упала плашмя. Она пролежала так минуту, не меньше. Профессор терпеливо ждал, стоя рядом.
– Долго еще? – простонала, наконец, она, отдышавшись, и подняла голову.
– Мы пришли, – спокойно ответил дор Кетл. – Ты сейчас на пороге моего дома.
Н-да… похоже, напрасно она так мечтала скорее попасть «домой». Она аккуратно приподнялась на локтях, встала на карачки, а потом медленно, бочком, села, подтянув ноги и не отрывая ладоней от поверхности. То, что ученый назвал порогом, виделось ей небольшой площадкой, метров сорок в квадрате, с трех сторон окруженной обрывом. Закат, видимо, уже угасал, потому что мерцание стало слабее, и откуда-то сверху наползала настоящая чернота.