Цвет крыльев. Серый - стр. 3
Чувства.
Странная вещь для созданий света, и столь естественная для людей.
Оказавшись достаточно далеко от места недавней потасовки двух Всадников, Самаэль опустился на землю, откинувшись назад. И без того жухлая трава съежилась под его ладонями, рассыпавшись прахом, но ангел Смерти даже не заметил этого.
Сейчас он был далек от покоя, как никогда прежде. И как никогда прежде нуждался в нем. Это оказалось слишком сложно – принять весь внезапно обрушившийся на него ураган.
По порядку. Разложить все по полочкам – только так он успокоится, уняв невыносимую тоску.
Тоску? Откуда она взялась?
Сейчас, несмотря на безупречную память, все обретенные чувства были словно туго свернутый клубок, который начинался с попыток показать свою любовь к Создателю, обогнав Зедекию и Аластэйра, и заканчивался здесь, ошеломляющим восторгом от красоты самой обыкновенной розы.
Все, что случилось между этими событиями, представляло сущую путаницу – вихрь всех доступных ему эмоций, сцепившихся между собой так крепко, что казалось невозможным понять, где начинается одно и заканчивается другое.
Поэтому Самаэль стал вспоминать.
С самого начала.
Когда он выиграл – радость победы была недолгой. Практически сразу его лишили чувств.
И если бы они были, то он бы испытал сожаление и раскаяние.
Потому что именно тогда ангелы научились любить людей. И Самаэль тоже умел бы это, если бы сохранил эмоции. Очень странно не знать о том, что ты, оказывается, тысячи лет был бесчувственным, при этом умея любить людей.
Самаэль расправил свои огромные крылья.
Каждое перо – отпечаток чужой жизни, которую он забрал – серое, похожее на легкую дымку, дающее скорость обгонять жизнь и силу даровать смерть. Чем больше перьев – тем сильнее ангел, и Самаэль был самым сильным из всех когда-либо существовавших.
Наверно, он бы смог убить даже другого ангела.
Наверно… Самаэль не пытался сделать ничего подобного, и удивился, когда эта мысль вместе с остальными пришла к нему в голову.
Кому понадобилось бы убивать ангела?
Разве что Люцифера, который организовал Апокалипсис, а поняв, что его постигла неудача, столь скоропостижно смылся.
Но по порядку. Он же решил вспоминать все по прядку.
Самаэль коснулся пальцем одного пера, и оно раскрылось, показав чужую жизнь.
Мужчина из диких далеких времен, умерший на охоте.
Самаэль отнес его душу в ад, но жалости при этом не испытывал – этот человек, живший на заре времен, один из потомков Каина, насиловал женщин и убивал мужчин. Он совершенно точно заслужил свою судьбу.
А кто не заслужил?
Самаэль никогда не думал о справедливости небес – он просто исполнял ему порученное. Поэтому он и не понимал мотивов Дэймона прежде. Да и как тут понять, когда руководствуешься лишь логикой и разумом?
Самаэль коснулся другого пера, и еще одна история чужой жизни развернулась перед ним.
Одно за другим, он перебирал свои перья, вспоминая картины прошлого, свое место в них, и окрашивая все это вновь обретенными чувствами. Его движения были быстрыми настолько, что простой человек не смог бы заметить мельтешение рук и перьев, и даже ангел вряд ли бы разглядел эти неуловимые жесты.
Вот этого человека ему было искренне жаль. Этот вызывал лишь гнев. Тот тоску и светлую грусть…
Тугой клубок неожиданно свалившихся чувств распутывался медленно, словно неохотно. Воспоминания, состоявшие почти из одних только забранных им душ, оживали, наполняясь чувствами, и от этого ангелу Смерти становилось немного легче.