Цунами - стр. 8
За обедами у Канингхама адмирал перезнакомился с шанхайскими английскими купцами. Им известно, что Путятин служил в Англии, женат на англичанке. Об этом не говорили, как принято в хорошем обществе.
Нессельроде был прав, назначая Путятина командующим экспедиционной эскадрой. Содействие и доверие англичан Путятину выказывались более, чем кому-либо другому. А Рикорд хотел, чтобы в Японию шел Муравьев! Английские купцы жаловались на китайцев, советовали адмиралу действовать решительней.
Известно, что русские суда идут на Аляску и Камчатку, и для этого Путятин запасался в Шанхае углем и продовольствием. Но вскоре всем стало известно, что адмирал зайдет в Японию. И эта цель Путятина была понятна англичанам.
Впоследствии, приходя в Шанхай для пополнения продовольствия, как считалось, Путятин узнал от Канингхама о движении американской эскадры, о приготовлениях английских и французских эскадр к войне и получил все необходимые сведения о торговле англичан. Англичане ввозили в Китай сотни тысяч дюжин изящных носовых платков, скатерти, женское белье, изделия из коттона, гвозди, инструменты, ласточкины гнезда для аристократических кухонь и опиум. Вывозили: чай, рис и бобы, шелка и фарфор. Год от года ввоз и вывоз всех товаров быстро рос.
Канингхам обещал продолжать сбор сведений.
Казалось бы, Путятин сразу же обогнал Перри, установив с японцами лучшие отношения и получив их обязательство. Но что же теперь? Перри воспользовался войной. Он заключил договор, обогнал Путятина.
Путятин не хочет отступать. Он снова идет…
– Основатель Гонконга Эллиот, говорят, отличный художник и разочарованный человек, – сказал Путятин. – Его сами же англичане удалили и не признают.
Дверь распахнулась, и открылся вид на высокое и чистое совершенно красное от разгоревшейся зари небо. Донесся утренний, особенно чистый и свежий, воздух. Море шумело легко, и кричали птицы.
С трапа, перекинутого из новой избы без крыльца на траву, молодой офицер перешагнул через порог.
– На вельботе прибыл за вами, Евфимий Васильевич!
Адмирал Путятин встал. Адмирал Невельской погасил фонарь и свечу.
По отмелям и между пеньков солдаты шагали на салют к батарее. Пахнуло казармой, карболкой и табаком. На пристани строился почетный караул и сверкали трубы оркестра.
К вельботу адмиралы шли по завалам мокрых водорослей, как по свежему сену в воде.
Наступал день отплытия в большое и трудное плавание, 24 сентября 1854 года.
На пустынном просторе печально стояли два корабля без парусов.
Глава 2. Два новых порта
Тяжело груженный фрегат с заполненными парусами шел легко, рассекая ударами форштевня накаты мутных волн. Над пеной волн неслась молодая богиня с высокой грудью и гордо поднятой головой. Она, казалось сейчас свободному от вахты лейтенанту Алексею Сибирцеву, вела на открытие этот стройный корабль со всей массой офицеров и матросов.
Алексей так и сказал Вере год назад, когда уходили из Кронштадта, чем немало смутил ее. Право, Верочка Вергильева походит на Диану; дать ей копье в руки, лук, диадему как месяц и – на колесницу. Вера высока ростом, почти с Алексея, отлично ездит верхом, в бальном платье ее белые плечи как у метателя диска.
Какие диадемы и сокровища привезет ей Алексей Сибирцев из экзотических стран?
Вот она ведет нас, может быть, на подвиг, не страшась пляски гребней, скользит над волнами, и потоки струй, как ее распущенные волосы, охватывают весь корабль. Затекли по краям и почернели нижние тяжелые паруса.