Цивилизация. Новая история Западного мира - стр. 83

В такой атмосфере и возникло практическое учение, которое восстанавливало связь между духовной жизнью, убеждениями и опытом и которое заявляло серьезную и ясную альтернативу духовному вакууму и растерянности римского мира, – более разительный контраст трудно вообразить. Хотя христианство предлагало спасение через внутреннюю работу души, Иисус также наставлял своих учеников подавать милостыню нищим, оказывать честь угнетенным и молиться за врагов. Новая вера обладала огромной притягательной силой и для духовных наследников Сократа, живущих в эпоху нравственного смятения, и для римского простонародья, ощущавшего нехватку значимого религиозного опыта. Помимо прочего христианство также предлагало поддержку в виде сплоченного сообщества родственно мыслящих людей. И если городские ремесленные слои в империи были особенно отделены от правящей элиты в силу своего негражданского статуса, то церковь несла иную, духовную империю, членство в которой принадлежало им по праву.

Павел, великий строитель христианской церкви, не знал Иисуса при жизни и не мог опереться на письменные «благовествования», которые стали впервые появляться только после его собственной смерти. Тем не менее подобно многим, пошедшим по его стопам, Павел свято верил, что делает Божье дело и что его помыслами и поступками водит рука Всевышнего. По этой причине он без стеснения проповедовал собственные идеи о христианской церкви и ее доктрине, даже если те впрямую не выводились из слов Христа, а главенствующей среди них было ви́дение христианства как объединенной вселенской церкви. Это имело два непосредственных следствия: во-первых, принятие в лоно церкви неевреев – чему немало христиан активно сопротивлялись – и, во-вторых, создание единой общины с универсальным учением. Хотя не существовало видимых препятствий тому, чтобы группы христиан практиковали религию каждая по-своему, бескомпромиссный Павел считал это недопустимым. Церковь являлась мистическим телом Христа, которому была дарована Божественная власть, а значит, она должна оставаться неделимой. Павел настаивал, что именно в вере, а не в мирском могуществе, положении или поступках, лежит корень спасения и что именно через веру христианин способен обрести благодать Бога и стать одним из его избранников. Он также считал, что вера в воскресение Христа и вера в воскрешение всего человечества в Судный день – еще одна вещь, которую с трудом могли бы принять потенциальные обращенные и ранние христиане, – являются абсолютным условием христианского вероисповедания. Он же впервые написал о природе Христа – одновременно божественной и человеческой, природе Сына Божия и частицы Бога, – положив начало спорам, которые столетиями будут занимать христианский мир.

Противоречивость в учениях Павла начинала проявляться тогда, когда он пытался остаться верным одновременно иудаизму и христианству. Все христиане считались равными перед Богом – рабы и состоятельные граждане молились, женщины ничем не уступали мужчинам. Как следует из евангелий, Иисус относился к женщинам с уважением и вниманием, и самые первые христиане следовали его примеру. В обществе – и эллинистическом, и римском – женщины также занимали не самое низкое положение: они становились во главе домохозяйства после смерти мужа, они были представлены почти во всех известных профессиях – выступали в суде, врачевали, учительствовали. У ранних христиан женщины также нередко становились священницами, проповедницами, пророчицами. Несмотря на это, Павел, следуя еврейской традиции, пишет в своих посланиях, что женщины были созданы для мужчин, что в храме им следует хранить молчание и что в любое время они должны быть скромны и тихи. Сексуальные отношения были непростой темой: Павел утверждал, что церковь должна принять необходимость в продолжении рода, однако чувственные помыслы, похоть, блуд и вообще «бремя плоти» возбуждают порочные мысли, а потому заслуживают наказания. В конечном счете отголоском этого авторитетного мнения стало очернение женщин как источника соблазна для мужчин (с неизменной ссылкой на пример Евы-искусительницы), а также рождение и распространение учения о непорочном зачатии Девы Марии. Брак был необходимостью, однако идеалом оставалось целомудрие.