Цитадель. Дочь тьмы - стр. 29
Она решительно протянула тонкую белую руку через прутья клетки, и он сплел свои пальцы с ее. Его словно обожгло это невинное прикосновение, но он всё равно не хотел выпускать ее ладонь, пока она не потянула ее. Отпустил. Улыбнулся слабо.
— Спасительница моя…
Она закусила губу, немного побледнела и растворилась в ночи, а Аарон еще долго не мог успокоить бешено колотящееся сердце.
Утро вдруг началось с суматохи. Где-то кричали, причитали речитативом женские голоса. Эльф прислушался, но ничего не понял – говорили они явно на каком-то своем наречии. Но фигуру огромного орка, появившегося рядом с клеткой, не оценить не мог – такие гиганты встречаются нечасто. Судя по умным глазам и татуировке на лице – вождь этого поселения.
— Мне сказали, ты целитель? – сразу спросил орк. – Это правда?
— Да, – Аарон попытался выпрямиться, но уперся в потолок клетки.
— Моего сына укусила змея. Сможешь помочь?
— Давно? Это потому кричат? Я хочу взглянуть.
Орк кивнул, ухватился за прутья решетки и дернул на себя. Клетка рассыпалась, словно была не из палок толщиной в два пальца, а из соломы. Орк кинул в него длинную полотняную рубашку и веревку – подпоясаться. Эльф оценил.
— Веди, – скомандовал он, натягивая чистую одежду и мгновенно преображаясь. Аарон привык, что его все слушаются, как целителя, и сам не замечая, заговорил властно и решительно.
Орк привел его к толпе женщин, которые расступились, позволяя эльфу увидеть щекастого черного мальчишку. На вид ему было не больше пяти-шести лет; впрочем, так уж вышло, что Аарон куда лучше разбирался в человеческом возрасте, чем в эльфийском и уж, тем более, орочьем. Малыш верещал не хуже женщин вокруг, что было, по мнению целителя, неплохим признаком. Эльф опустился на колени и внимательно осмотрел две отметины от укуса и белое пятно вокруг них.
— Нож, огонь, чистую воду, – скомандовал он. – И ремень. Кто видел змею?
— Полосатая гадюка, – ответил из толпы уже знакомый мелодичный голос, от которого у Аарона по спине вдруг побежали мурашки. – Очень ядовитая, но сейчас не сезон.
— Хорошо, – кивнул эльф. – Эх, были бы мои травы при мне! А сейчас придется действовать жестко. Вождь! Держи ребенка, не давай ему шевелиться. Только не придуши ненароком. Спиртное есть?
Орк кивнул, беря мальчишку в свои большие руки и прижимая к груди. Тот даже немного успокоился. Аарону подали нож и миску с водой. Принесли глиняную жаровню с углями. Сунули в руки бутыль в оплетке, из которой буквально разило крепким алкоголем.
— Дайте ребенку выпить. Это притупит боль, – отрывисто сказал эльф. – Только не много, полчашки.
Мальчишка мотал головой, но отец зажал ему нос и ловко влил пойло в рот. От неожиданности ребенок глотнул и заорал с новой силой.
— Благослови, Господи, – прошептал целитель, уже прокаливший нож на огне, щедро плеснул на ножку ребенка из той же бутылки и быстрым движением полоснул кожу малыша. Как он и опасался, кровь уже не текла, даже при нажатии появились лишь густые черные капли.
— Молись, вождь, чтобы не пришлось отрезать ногу, – выдохнул Аарон, приникая ртом к ране и отсасывая зараженную кровь.
Молитва хороша, когда счет времени не идет на минуты или даже секунды. В экстренных случаях помогают старые добрые хирургические методы. Аарон отсасывал и сплевывал кровь до тех пор, пока она не перестала горечью разъедать его губы.