Цитадель Бреслау. Последняя битва Великой Отечественной - стр. 7
Что требовалось для того, чтобы Бреслау из «открытого города», каковым он был до войны, превратился в «крепость»? Можно привести лишь только короткий перечень того, что приличествовало иметь крепости. Это комендант крепости со своим собственным штабом, это крепостные войска и отдельный от них крепостной гарнизон. Это крепостные орудия, отдельный узел телефонной и телеграфной связи, хотя бы подобие аэродрома, что позволяло бы снабжать крепость по воздуху[13]. Это склады с огромным количеством самых различных запасов: боеприпасов, оружия, амуниции, горючего, лекарств и перевязочных материалов, продовольствия. Ну и, конечно же, крепость – это бастионы.
Этот огромный список необходимых условий для возникновения «реальной» крепости начал претворяться в жизнь с огромнейшим запозданием. Первый комендант крепости генерал-майор Краузе не очень-то спешил с «крепостными работами». Да и комендантом он был назначен с огромной задержкой. Напомню, что Бреслау был провозглашен крепостью в августе, а комендант у крепости появился только 25 сентября. Но куда хуже пустой траты времени было неясное положение в городе коменданта крепости и его штаба. Свой действительный статус они обрели лишь в феврале 1945 года, когда красноармейцы уже брали штурмом пригороды Бреслау.
Когда летом 1944 года Гитлер подписал приказ, в котором Бреслау, как и несколько других городов, провозглашался «крепостью», судя по всему, никто не воспринял это распоряжение фюрера всерьез. Даже партийные чиновники посчитали его просто красивым жестом. Об этом говорит хотя бы тот факт, что за несколько месяцев с момента провозглашения Бреслау «крепостью» никто ничего не сделал для усиления его обороноспособности. Никто не помышлял готовиться к обороне города. В результате располагавшаяся к югу от города высокая дамба, по которой пролегали четыре железнодорожные колеи, оказалась незащищенной. Сама же эта постройка находилась в весьма невыгодном для обороны города месте. Но гауляйтер Ханке[14] даже не думал что-то исправлять в данной ситуации. Он в качестве Имперского комиссара по вопросам обороны предпочел дать старт для помпезной акции «Бартольд», в ходе которой противотанковые рвы и укрепления возводились едва ли не в районе бывшей немецко-польской границы. В итоге они оказались изрядно удалены от города. Как показала практика, все эти приготовления оказались бессмысленной тратой времени. Использовать эти укрепления во время осады города не было никакой возможности. Эрих Шёнфельдер, офицер, принимавший участие в обороне Бреслау, вспоминал по этому поводу:
«План превращения Бреслау в крепость предусматривал наличие внешнего и внутреннего кольца. Внешнее кольцо обороны должно было быть протяженностью в 120 километров. На этом рубеже позиции должны были занять пять дивизий. Он должен был тянуться от Требница, через Бингерау, Пойке, Фюнфтайхен, деревню Мерц, Ротзюрбен, Кант, пересекать Одер и заканчиваться у того же Требница. Строительство этого рубежа было чисто партийным проектом».
Даже если бы этот оборонительный рубеж был вовремя построен, то сам собой напрашивается вопрос: могли ли вовремя на нем закрепиться в случае возникновения реальной угрозы со стороны Красной Армии пять немецкий дивизий? Ответ на него дало стремительное советское наступление, которое поставило крест не только на возведении внешнего оборонительного рубежа, но и на всех планах обороны города.