Цикт «Следствие ведет Кларина Риц», 3 книги в 1 - стр. 55
Сейчас Клара уже подросла, ей было десять лет, и она не боялась смотреть в глаза сплетникам, сама ходила на базар и точно не нуждалась в няне. Она носила каре до середины шеи, а юбкам предпочитала удобные брюки. Одиночество отнюдь не тяготило ее. Оно освобождало мысли, расслабляло и даже улучшало настроение, делая ее добрее и мягче.
Но только не сейчас.
Сейчас все было по-другому. От одиночества тянуло пустотой. Холодом. Страхом. Словно она заглядывала в бездонный колодец, наполненный тьмой, кричала в него, но, кроме собственного искаженного эха, ничего не слышала.
На улице давно стемнело и дул промозглый ветер со стороны топей. Их дом располагался прямо на границе болот, поэтому половина строения стояла на сваях, уходивших глубоко в темную воду. Отец привязывал к ним лодку. Собственно, из-за лодки они и выбрали этот дом. Клаус, будучи старшим помощником инспектора, часто патрулировал и мог сорваться по срочному делу даже среди ночи.
Ветер раскачивал лодку, и она все время стукалась о толстую и твердую, словно окаменевшую, деревянную сваю. Звук получался гулкий и глухой, словно стучали из могилы.
Сейчас отец тоже был на болоте, но не в патруле. Он уплыл вместе с тем, другим магиком. Темным и злым. Со змеиным перстнем на руке.
Клара его боялась! Сжималась вся в его присутствии, не могла толком выдержать взгляд, тряслась и заикалась. Потом злилась на себя, но стоило ему появиться, как ее сдувало в другую комнату, словно ветром.
Он приходил уже трижды и беседовал о чем-то с отцом на кухне. Как Клара ни старалась подслушать, ничего не могла разобрать в том невразумительном бормотании, что до нее доносилось. Дело явно было в магии, ведь обычно ее чуткий, словно у лисицы, слух не подводил.
– Ложись спать, – сказал ей отец на прощание. – Не жди меня, я буду поздно.
– Папа, – она хотела сказать, чтобы он не вздумал плыть с этим жутким незнакомцем, но только глухо сглотнула и не смогла выдавить ни слова, потому что он стоял здесь и вперился в нее своим до жути мертвенным взглядом, от которого кишки в животе будто завязывались в сотни узелков и лопались от натуги.
С тех пор прошло уже два часа. Луна успела подняться и совершить часть пути по черному небосклону.
Конечно, Клара не спала. Она пыталась лежать, потом сидеть, потом принялась мерить шагами комнату. "Папа, где ты? – шептали ее губы. – Вернись!" Это было самое долгое и страшное ожидание в ее жизни, потому что где-то в глубине души она уже знала, что отец больше не вернется. Никогда.
Огромным безумием было выйти за порог, забраться в лодку и отвязать ее. Но девочка не могла поступить иначе…
***
Жуткий, леденящий кровь в жилах, визгливый вой внезапно рассек тишину съемного дома Клары на миллион осколков. Она дернулась, потеряла равновесие и обязательно свалилась бы на пол, если бы и так на нем не сидела. Стены закружились вокруг, вместо тумана комнату заливало холодное и чистое лунное сияние.
Вой внезапно оборвался, но тут же ему на смену пришел сильнейший удар, от которого лопнули стекла в комнате, а со стен посыпалась краска. Клара едва успела прикрыть глаза. Стряхивая с волос осколки, она вскочила и на нетвердых ногах бросилась к окну.
Со сдавленным звуком воздух покинул ее легкие, а ногти слабо корябнули по оконной раме. В каких-то пятидесяти шагах от дома по колено в болотной жиже стоял монстр. В центре туловища у него обнаружились щелки глаз, из которых шел красно-розовый жгучий свет, а три пасти на туловище жадно раскрывались в поисках пищи. Змееобразные отростки на месте лап и головы были раскинуты и извивались. Это был жрун. Щупальца были довольно широкие, как и объемное брюхо с тремя раскрытыми в ожидании добычи пастями. Вся конструкция стояла на двух других отростках.