Цикл «Как тесен мир». Книга 4. Встала страна огромная - стр. 17
Беспрепятственно пролетев горячим утюгом сквозь сливочное масло вражескую колонну, танк моментально развернулся вправо и, озверев от высвобожденной из вражеских тел крови, рванулся давить разбегающихся передних фашистов. Его залегшее пехотное сопровождение перестало пользоваться вниманием думающих уже только о собственном спасении немцев и тоже решило огрызнуться, добавить свою весьма существенную порцию заключенного в стальные рубашки свинца в общее дело. Пулеметчик выставил на сошки свой РПД, и, прижимая левой рукой к плечу приклад, пошел щедро расходовать по близким врагам его 100-патронную ленту, состоящую из двух соединенных патроном частей, уложенную в барабане. Остальные красноармейцы короткими очередями выборочно, как на стрельбище, уверенно били из положения лежа по мечущимся невдалеке фигуркам во вражьих мундирах из новейших автоматов Симонова и Судаева.
Левый танк, пока еще не подвергшийся обстрелу, вырвался вперед, спокойно развернулся и остановился; его десант, не понесший потерь, спрыгнул и, растянувшись редкой цепью, залег по бокам от него, изготовив оружие к стрельбе. Видя носящегося среди немцев сумасшедшим, палящим из пулемета асфальтовым катком собрата, командир второго экипажа приказал положить разок осколочную гранату перед гансами, а потом тоже бить на поражение из пулемета. Подключились к стрельбе и его десантники.
Внезапно по ним ударили с тыла, с окраины деревни. Длинно зашлись очередями два пулемета, часто застучала безвредными для русской даже кормовой брони низенькая противотанковая пушка. Трассеры ее бронебойных снарядов довольно метко попадали в наклонный зад тридцатьчетверки и либо уходили в рикошет, либо бесполезно рвались снаружи. Но все равно, кому такая наглость понравится, тем более, что собственная пехота спасается от вражьего свинца только плотно вжавшись в землю? Танк сдал назад и повернулся боком к деревне, по мере своих возможностей прикрывая мощным корпусом свой распластанный по полю десант. Его башня, жужжа электроприводом, быстро повернулась и первый же снаряд со снятым колпачком рванул поблизости от невысокого щита приткнувшейся за ближайшей хатой пушчонки. Когда взметенная земля осела, командир танка увидел в свою панораму откинутое вбок осевшее на одну сторону орудие и, решив ему больше не добавлять, велел наводчику заняться надоедливыми пулеметными точками. С одной справились быстро, а пулеметчик второй, или трусливый, или просто здравомыслящий, не стал ждать своей очереди и, то ли поменял позицию, то ли затаился.
Догоняющий немцев на своей тридцатьчетверке командир взвода Попов тоже решил поучаствовать в и так начавшемся боестолкновении. Опасаясь попасть в, как ему сказал Доротов, пленных, которыми доблестные арийские воины прикрывали свои тылы, он приказал наводчику положить пару осколочных гранат в начало колонны, а мехводу – максимально увеличить скорость.
Немецкий строй окончательно рассыпался. Одни солдаты разбегались тараканами при неожиданно включенном свете в разные стороны, стараясь обминуть подальше грозные русские машины и залегшую ощетинившуюся плотным огнем спрыгнувшую с них пехоту; другие вжимались в землю, поглядывая, чтобы бешеный танк не вздумал проехаться по их изрядно взопревшим под мундирами спинам; третьи, в надежде на милость врагов, бросали оружие и поднимали повыше руки.