Чья-то сансара - стр. 21
С одной стороны, хорошо, что Славушка у нас появился – потому что грязную работу он сделает лучше всех. С другой стороны, мне от него немного страшно – из-за того, что он достаточно примитивный, состоящий почти из одних не слишком здоровых инстинктов, его связь с телом и власть над ним куда больше, чем у обычной Марго или достаточно просветленного Г.Е. И проблем от Славушки море, когда он активен. Его так и тянет найти какой-нибудь дряни, сделать что-то странное, добыть наркоты, порезать кого-нибудь. В общем, за ним только глаз да глаз, выпустить поводок и заниматься своим, как с Марго и мистером героем, совсем не получается.
Но зато свой функционал он выполнит, я знаю. Не моргнув глазом, не дернув щекой выполнит. А если менее метафорично – убьет нужного мне под аватар человека.
И, как ни странно, нужный вариант находится практически сам собой – помогает работа Г.Е., где вокруг, стоит только выйти за пределы административного этажа, бегают толпы хорошеньких, юных студенток. Одна из них и набегает – на мое счастье и свое … даже не знаю, что.
– Ой Григорий Евгеньевич, простите, – пискнула она, натолкнувшись на нас в коридоре. Большие ясные глаза, фарфоровая кожа, густые светлые волосы, фигура– песочные часы с тончайшей талией – шикарный экземпляр физического развития. – Извините! Я знаю, что вы не преподаете, но, может быть, вы рассмотрите возможность руководить моим дипломным проектом? Понимаете, у меня тема очень близкая к Вашей диссертации. Она мне попалась, когда я подбирала материалы, и … и … она очень, очень интересная! И я считаю, что могла бы хорошо раскрыть один из вопросов, которые у вас там стоят как темы дальнейших исследований. У меня хорошие идеи, честно!
Г.Е. непроизвольно щурится, как довольный кот. Он любит внимание, любит, когда его хвалят. В его запрещеннобуке самые любимые комментарии – самые восхищенно-кринжовые, вроде “вы тут просто Бетмен!”
А я думаю – хорошо, значит, еще и умненькая, как минимум. Или хитренькая.
– Как вас зовут?
– Яна. Шувалова Яна. Магистратура.
Фамилия тоже хорошая.
– А по отчеству?
– Ульяновна, – отвечает она бойко, но мне слышится, как сердце ее бьется чаще от чего-то.
– Что же, Яна Ульяновна, пришлите, пожалуйста, свою программу исследования на почту приемной ректора, с пометкой, что для Г.Е. Я скажу, чтобы мне переслали. Если мне все понравится – начнем работу.
– Спасибо! – глаза у нее сияют вполне искренне. А если и не искренне – то какая разница? Значит, она хорошая актриса, это тоже важно.
Мы находим ее личное дело сразу же – и, как на заказ – она еще и сирота. Учится на льготном “сиротском” месте, и квартира у нее для старта есть. То, что надо – хотя я оставляю себе некоторое время на то, чтобы оценить эту кандидатуру и поискать другие, но мы, на самом деле, уже знаем, что она нам подходит. Она будет моей, и будет мной, а я – ей. Яной Ульяновной Шуваловой.
И чем дальше – тем больше я сживаюсь с мыслью об этом.
И я не чувствую никакой боли, никаких сомнений, когда зову ее к себе домой, чтобы вместе поработать над текстом. И мне ничего не колет – потому что она соглашается, вероятно, думая о другом, и приходит нарядная и благоухающая, как золотой цветок.
Славушка подходит к ней сзади, когда она стоит, глядя на потрясающий вид внизу из панорамного окна и цедит понемногу вино из бокала, и первое прикосновение к шее даже не вызывает у нее тревоги – а потом сильные руки смыкаются и начинают ее душить.