Чужой родной мужчина - стр. 14
– Голос у тебя, конечно, не очень, но чувство такта есть, – произносит незнакомец, дослушав до конца мое исполнение. Надо же, он, оказывается слушал, а я-то думала, он всегда весь в себе, тем более раз никак практически не отреагировал на мое вторжение в его личное пространство.
– Я – не профессионал. Это просто любимая песня. Она напоминает мне о моем счастливом детстве. Я тоже теряла близкого человека, незнакомец, – неожиданно для самой себя произношу я.
Мужчина ничего не отвечает, лишь продолжает хмуриться и глубоко затягивается, выпуская дым в звездное небо. Надо же, а я и не заметила, как прекратился снег, и расчистилось небо, показав мне миллиарды звезд, смотрящих на нас в этот момент.
А потом мы просто беседуем ни о чем и обо всем. Это просто диалог двух людей, оказавшихся волею судьбы рядом. Такому человеку без стеснения расскажешь любую тайну, потому что знаешь: его ты точно больше не встретишь. Он будет знать твой секрет, только поделиться им будет не с кем, да и не нужен он никому.
– Ее звали Наташа, – неожиданно произносит этот мужчина после долгого молчания, в очередной раз закурив и выпустив дым. А мне несказанно повезло: мой знакомый незнакомец из той редкой категории мужчин, рядом с которыми не чувствуешь стеснения и неловкости, когда просто молчишь. Вы как бы делите эту уютную тишину на двоих и укрываетесь ею, как пледом долгими зимними вечерами. Вот как этой ночью.– Она покончила с собой. А я не смог ее спасти.
– Мне очень жаль,– тихо и осторожно произношу я, даже скорее шепчу, боясь спугнуть это мгновение откровенности. Ему и, правда, надо выговориться. А раз уж у меня есть возможность ему в этом помочь, то выслушаю его до конца.
– Это ее прах я развеивал над Байкалом. Мы мечтали приехать сюда вместе. Именно зимой. Вечерами валялись и смотрели фотографии, мечтали, как приедем, как загадаем желания над утесом Девы[1], и они обязательно сбудутся.
– Ты любил ее, – констатирую я. – И ты исполнил ее мечту.
Мужчина так пронзительно смотрит на меня глазами цвета морской волны, что я тут же понимаю: последняя сказанная фраза была лишней. Я испугалась, что он замолчит и так и будет носить свое горе в себе. Но нет: с силой затушив сигарету, он продолжает:
– Я безумно любил ее. Наверно, даже слишком. Говорят, что так нельзя, такая любовь душит, но и Наташа меня любила также. Сильно и самозабвенно. Она была одержима идеей подарить мне ребенка.
Он замолкает, а я не решаюсь снова задать какой-либо вопрос. Со стороны кажется, что и я ему не нужна: мужчина говорит все это в ночь, не глядя в мою сторону. Но мне я думаю, что без этой незримой поддержки от моего присутствия он не продолжит свои откровения.
– Но у нее были какие-то женские проблемы. Я отговаривал ее, как мог, но она и слышать ничего не желала. Упертая. Она всегда была такой. Наверно, благодаря этому качеству и трудолюбию, она и добилась успехов в своей сфере деятельности, – грустно улыбается и тяжело вздыхает. Я тоже перевожу взгляд в эту странную и необычную ночь, чтобы ненароком не смутить его в такой тяжелый момент.
– А потом было две операции и приговор. Бесплодие. Она на удивление спокойно отреагировала. Усыпила мою бдительность, сказала, что все нормально, что она догадывалась и смирилась. А на следующее утро покончила с собой. Я не смог ее спасти. Не подумал о странности реакции, не уберег от ошибки. И теперь вечно буду нести этот крест.