Чужой мир - стр. 18

– Проблемы эти идиоты, конечно, доставят, но вряд ли слишком большие, – задумчиво произнес Уйдо, когда арка телепорта погасла. – По-моему, мы столкнулись с нижним уровнем структуры, уничтожающей магию. Эти трое явно не знают, кто за ними стоит, уверены, что додумались до ограничения знаний для всех, кроме них самих, самостоятельно, не понимая, что эту идею им подбросили. А потом тщательно выпестовали.

– Кое в чем они все же правы, – вздохнул Иван Афанасьевич. – Маги, в большинстве своем, махровые эгоисты. И многие, получив дополнительные знания, не остановятся перед гекатомбами и геноцидом, если это будет им выгодно. Именно поэтому я так настаиваю на проверке моральных и этических установок ученика, прежде чем учить его серьезным заклятиям. Пока что мой подход не подводил. Эти же пошли более простым путем запрета всего и вся. Вы земную фантастику читали и смотрели. Помните в глупой сказке о мальчике со шрамом был директор Альбус Дамблдор, с подачи которого запретили все, начиная от ритуалистики и заканчивая кровной магией?

– Помню, – кивнул старый боевик. – Типичный светлый фанатик и манипулятор, плюющий на чужие жизни и давящий все, что выходит за установленные им самим рамки. Мы и в реальности сталкивались с подобными, того же Хартальфа взять. Но к чему это вы?

– К тому, что нас пока не воспринимают всерьез, – усмехнулся директор. – Когда я говорил с этим Сентайном, я все время подсознательно ожидал услышать от него покровительственное дамблдоровское: «Мальчик мой». Слишком уж он похож на этого выдуманного мага, словно калька с него. Стоящие за алностским Конклавом либо знакомы с этой историей, либо просто использовали стереотип старого мудрого мага с длинной белой бородой, которому хочется довериться, посчитать наставником. Упомянутый вами Хартальф использует такой же образ. Кстати, что происходит в Альбионе после ухода традиционалистов?

– Нищета, – скривился Уйдо. – Полная и беспросветная. Предприятия не работают, властвуют банды, население разбегается, кто куда может, вот только другие страны не больно-то горят желанием принимать беглых альбионских магов из ниспровергателей тысячелетних законов и обычаев. Раз дома такое сотворили, то в гостях вполне могут повторить. Это никому не нужно. Хартальф воспитал поколение, не способное даже по минимуму обеспечить себя. Светлые, когда не стало ненавистных темных аристократов, немедленно перегрызлись между собой. Теперь в Альбионе примерно то, что было в вашей России в девяностых годах. Как вы там называли это слово?

– Беспредел, – напомнил Иван Афанасьевич. – Право силы и не вмешивающееся ни во что государство. Наверх выбирается исключительно гниль и мерзость. Малиновые пиджаки. А если ко всему этому прибавить пусть кастрированную Хартальфом, но магию, то остается только посочувствовать альбионцам. Но я им, если честно, не сочувствую. Что заслужили, то и получили. Все по заслугам.

– Всех толковых ремесленников и фермеров оттуда аристократы собрали и вывезли к себе на Гелар, – вступила в разговор Мария Степановна. – На следующий год к нам поступает больше трехсот детей оттуда. Помимо того придется устраивать вступительные экзамены, наши ученики хорошо зарекомендовали себя в разных мирах, поэтому к настоящему моменту подали заявления более трех с половиной тысяч абитуриентов. Мы стольких просто не потянем, сотрудников не хватает. По этой причине хочу напомнить о необходимости найма новых преподавателей, и срочно. Список дисциплин передаю вам на имплант, профессор Маор.