Чужой Горизонт - стр. 65
Хлыщ навёл бинокль на максимальную дальность – там, на расстоянии порядка четырёхсот метров, прямо напротив, виднелись такой же подъемник, такая же, уходящая вверх дорога и такие же ворота. За небольшим скоплением деревьев маячил на границе видимости похожий точь-в-точь на оставшийся позади, рукотворный холм входа в подземную часть Полигона. В том, что это действительно вход в подземелья, Хлыщ уже не сомневался.
– Ну как, впечатляет? Тут ещё парочка шаротанков в глубине затерялась, отсюда не видно. Ржавые совсем, кататься не могут, только дёргаются на месте, – похоже, Мутант был доволен произведённым на гостей эффектом.
– Да уж, да уж, – профессор погладил заросший щетиной подбородок, – И давно они оживали в последний раз?
– В восемнадцать тридцать три, вчера, – без запинки ответил Мутант.
– Шарк? – Сладков повернулся к своему помощнику.
– Всё сходится, Ник, – Антонов опустил бинокль, – Через шестнадцать часов.
– А по какому времени? – профессор испытующе посмотрел на Мутанта.
– По местному, – невозмутимо ответил сталкер, – Часы в штабе ходят, здесь же электричество есть. Я и свои перевёл.
– Так, – Сладков задумался на минуту, – Значит, время преломляется. Часы и минуты активации совпадают, однако мы пересекли Горизонт в районе двух ночи, а оказались здесь…
– В шесть двадцать утра, – закончил Мутант, – И, кстати, вы же двигались на север? Ну, от переезда?
– На север, – подтвердил Хлыщ.
– А, в итоге, появились с запада, – казалось, Мутант радуется этим фактам, как ребёнок.
– И, между прочим, мы сместились в рамках климатического пояса гораздо севернее и восточнее Заиры, – вступил в разговор Муравей, – Посмотрите на ландшафт. Это Сибирь, детка!
– Вернее, место, похожее на Сибирь, – уточнил Мутант, – ну как, насладились видом? Фотографируйте, и пойдёмте в штаб. Покажу ещё кое-что, ну и о себе расскажу тем, кто не в курсе. Можно, Ник?
Профессор кивнул, достал фотоаппарат, сделал несколько снимков. Хлыщ и Муравей тоже зафиксировали пейзаж. Только Антонов не снимал – стоял молча, поблёскивал линзами очков, переводил взгляд справа налево.
– Не нравится мне всё это, – вздохнул он наконец, повернулся и зашагал к воротам.
– Эй, наука, что за пессимизм? – бросил ему в спину Хлыщ, изо всех сил старавшийся не думать о подземельях.
Шарк махнул рукой, достал сигарету, прикурил и прислонился к створке. Хлыщ подошёл к товарищу.
– Боишься? – прямо спросил он.
– Боюсь, – так же прямо ответил Аркадий, – Но не темноты и неведомых чудищ, а того, что мы можем пойти по ложному пути и сделать то, чего делать не надо, или разбудить то, что пока дремлет.
– Понимаю, но я, почему-то практически уверен в правильности наших действий. А вот под землю спускаться не люблю. Страшно, – вдруг, неожиданно для самого себя, сознался Хлыщ, – Никак не переборю в себе это. Даже, если с кем-то – всё равно не уютно.
Антонов наморщил лоб, внимательно глянул на друга поверх очков.
– А чего раньше молчал? Клаустрофобия с никтофобией в одном флаконе?
– Ну, насчёт первого немного есть, а насчёт второго…
– Боязнь темноты, – уточнил Шарк, – Ничего военного в твоей тайне нет. Все мы люди, а не роботы. Вот Мутанту, считай, повезло – совсем страх потерял. Ты, главное, не бойся рассказывать про наболевшее, особенно друзьям, – Аркадий улыбнулся своими тридцатью двумя, элегантным движением отправил окурок в кусты, – А я вот волнуюсь, – он снова насупился, – Очень. Слишком большая ответственность на нас лежит. Не напортачить бы. Ник, похоже, тоже стал сомневаться в том, что мы сможем «поймать» и изучить то, что считаем излучением. Особенно, после нашего «поэтического вечера». Как бы посерьезней вся эта история не оказалась. Ладно, – он повернулся к подошедшим профессору, Муравью и Мутанту, – что там наш экскурсовод ещё приготовил?