Чужие окна. История одной подлости - стр. 44
Дверь с металлическим лязгом захлопнулась за ними. И наступила темнота. Вадим не сразу понял, что сидит с закрытыми глазами, безвольно уронив на стол руки. А под потолком шипит и потрескивает лампа дневного света. Сглотнув невесть откуда взявшийся в горле ком, он поднял голову и посмотрел вверх. Одна лампа дневного света тускло горела, а вторая то гасла, то вспыхивала с неровными промежутками времени, словно посылая в мир сигнал СОС с помощью азбуки Морзе. Вот только мир, погруженный в свои важные дела и проблемы, не замечал этих жалких, беспомощных и никому непонятных сигналов.
Глава 10
Запах беды
Дурную весть принесла Ольга. Услышав об аресте сына, Клавдия Валентиновна не поверила. В памяти всплыл рассказ одной старой подруги, дочь которой училась в театральном институте. Пытаясь удивить, а значит привлечь публику, современные режиссеры придумали так называемый интерактивный театр. Зрители в этом театре становились равноправными участниками постановки, включались в разворачивающееся действо, а грань между залом и сценой стиралась, становилась невидимой.
Выслушав нелепую до абсурда и гнусную историю от будущей невестки, пожилая женщина только покачала головой ничуть не встревожившись. Она была уверена, что Дима ни в чем не виноват. Просто кто-то решил его разыграть. Становясь старше год от года и постепенно обменивая здоровье на жизненный опыт, бывшая учительница вынуждена была признать, что современная молодежь злее и грубее своих предшественников. Вот и устроил кто-то глупый и жестокий розыгрыш над ее сыном. Наиграется и успокоится, и все вернется на круги своя.
Вечером того же дня позвонил Дима и пообещал, что через пару дней вернется домой, и они все вместе посмеются над случившимся. Но следующим вечером в квартиру позвонили. Открыв дверь, Клавдия Валентиновна растерялась, увидев на пороге нескольких полицейских и двух соседок с нижних этажей, пенсионерку Нину Михайловну с первого и продавщицу из овощного ларька Варвару Семеновну с третьего. Обычно шумные, говорливые соседки испуганно молчали, косясь на рослых парней в полицейской форме и мужчину лет сорока в гражданской одежде.
– Здравствуйте, – спокойным, уверенным голосом хозяина положения поздоровался сорокалетний, – меня зовут Воскобойников Михаил Николаевич. Я следователь, и у меня ордер на обыск вашей квартиры.
Сунув в лицо обомлевшей хозяйки какие-то корочки и бумагу с печатью, Воскобойников прошел в квартиру не дожидаясь приглашения. Остальные молча проследовали за ним и, рассредоточившись по квартире, стали методично обшаривать шкафы и ящики столов. Соседки тихо перешептывались в коридоре, бросая косые взгляды на Клавдию Валентиновну.
А та ходила за Воскобойниковым по пятам, сразу определив его как главного, и бормотала растерянно:
– Какой еще обыск? Это же ошибка, глупая ошибка…
– Разберемся! – буркнул следователь и отодвинул ее в сторону, как мешающую мебель. Прошел в комнату Вадима и сразу направился к письменному столу.
Клавдия Валентиновна прислонилась к дверному косяку, вдруг почувствовав слабость в ногах, и с ужасом наблюдала за происходящим. Злая и глупая шутка на глазах превращалась во что-то ужасное. А когда следователь достал из ящика Диминого стола какой-то конверт и вытряхнул оттуда цветные глянцевые фотографии, сердце в груди матери трепыхнулось и застучало быстро и неровно, сбившись с привычного ритма.