Чужестранка - стр. 3
– Почем платки, хозяйка? – спросила я радушно. Старушка подняла свои чугунные веки. От увиденного меня передернуло – на меня смотрели белые глаза, старушка была абсолютно слепой.
– Это ты, Марфуша? Как жизнь? Как твоя внученька? Все же ушла от этого проходимца? А я говорила… – Слова старушки повергли меня в шок. Пожилая женщина протянула ко мне свою руку.
– Ой, прости, дорогая, обозналась я на старости лет. Приняла тебя за свою куму со станции. За платком пришла, милая? Выбирай, какой приглянулся. 400 рублёв. Дорого – я скину, выбирай, – причитала старушка, стараясь хоть. что-то продать. Из моих глаз брызнули слезы при упоминании имени моей бабушки. Мне стало довольно грустно, я до сих пор корила себя за то, что так редко проведывала ее.
Я выбрала белый платок с затейливым узором, рассчитываясь со старушкой, я незаметно для окружающих заменила сотки на пятитысячные купюры. Женщина тут же положила деньги в нагрудный кармашек. Когда я уходила, она меня окликнула:
– Удачной дороги, и куда бы тебя ни занесла судьба, храни тебя Бог! – крикнула мне вслед старушка. Я с благодарностью приняла добрые пожелания женщины, хотя сама была закоренелым атеистом, что нередко было причиной громких скандалов с моей бабушкой.
Вдалеке появился знакомый автобус, и, отвлекшись от муторных мыслей, я поспешила к прибывшему транспорту-«буханке», спеша занять свободное место, так как вещей я и вправду накупила много.
– О… Степное… А я думал, что там уже никто не живет. Ну что же, вместе поедем, так сказать, до конечной, – с улыбкой сказал водитель, доставая сигарету, ища по карманам зажигалку.
– А чего там? Место вроде неплохое, да и озеро близко, не то что с Тюника или Гнилушек по болотам скакать, а тут метров сто – и на месте, благодать, – произнесла я, доставая свою зажигалку. Мужчина благодарно кивнул, закуривая.
– Так-то оно так, только, сама же знаешь, село, а молодежи-то что? Им город подавай, вот и разъехались все. А кто там остался, на своих машинах ездеют. Да и лес в последнее время неспокойный, мужики говорили – волки повадились, так что ты аккуратнее. Днем в деревню они не сунутся, а вот ночью… Бесовщина страшная творится, сам не раз видел, так что на конечной станции путевку подписываю – и домой, в Привольную, без остановок. Ну, это на случай, если обратно решишь поехать, – произнес водитель. Я уверенно кивнула, хотя некий холодок по спине все равно прошелся.
Автобус вскоре начал быстро заполняться людьми. Пара склочных баб возмущалась, что мои вещи лежали возле заднего прохода. Ситуацию спас водитель:
– А ну-ка ша! Кто там мою племяшку решил обижать, не Валька ли с Тамарой? – прикрикнул мужчина, и женщины тут же поспешили занять свои места. Автобус медленно поплелся по раздолбанной дороге. Люди заходили и выходили, пока я меланхолично смотрела на меняющийся пейзаж за окном под сменяющиеся треки в плей-листе, и вот телефон окончательно «сдох», и я услышала голос водителя:
– Чё там сидишь, как душа неприкаянная? Скоро Степное. – Оглядевшись, я замерла – никого из пассажиров уже не было, мы были одни в салоне.
– Прикорнула на наших ухабах, ничего, бывает, – успокоил меня водитель, который так и не представился.
Я перенесла вещи на переднюю площадку и села рядом с мужчиной.