Чужая свадьба. Он мой! - стр. 18
– Я плохо себя чувствовала, – озвучила отмазку, которую повторяла почти каждый день и для всех.
В университете, знакомым, в больнице, где подрабатывала ночными сменами. Пора было вливаться в жизнь, вставать на учет, защищать диплом, а я не могла. Из меня словно все жилы вытянули, никаких сил не осталось, совсем.
– В гости приходи, нам новое жилье дали, оценишь. Сразу после свадьбы, представляешь? Так себе квартира, новострой у черта на куличках, но зато свое, – смилостивилась Милка, – Я здесь с коробками разбираюсь, вчера только все перевезли. Приезжай, поможешь, а то мне тяжелое нельзя поднимать.
– Мил, я… – начала было, чтобы отказаться, но подруга меня не слышала.
– Аня, ты совсем совесть там потеряла? – возмутилась Милка, – Неделю носа не показываешь или мы уже не дружим с тобой?
– Хорошо, я приеду, – обреченно простонала я, вставая с кровати.
В ду́ше долго стояла под еле теплой водой, пытаясь как-то унять тошноту. Ехать совсем не хотелось, но и разговор с подругой откладывать тоже больше нельзя. Хотела ли я, чтобы Милка все узнала? Нет, не хотела, но что-то меня толкало к этому. Даже ругала себя, что я лицемерная, падшая женщина, которая хочет разрушить чужую семью. Да, какая-то правда в этом была. Я хотела счастья для себя, счастья с Андреем, с нашим ребенком, но могла ли все рассказать?
Когда сушила волосы, рука замерла с полотенцем в руках. А если Андрей будет дома? Я же посмотреть на него не смогу. Мы так и не поговорили после свадьбы. Я, честно говоря, думала, что он придет, позвонит, сделает хоть что-то. Но ничего, тишина, словно и не было его в моей жизни.
При мысли, что я его увижу, внутри словно тепло разошлось. Не остыло, не забыла, хотя очень хотелось. Ни вспоминать, ни жалеть, не любить. Как я смогу спокойно сидеть с подругой, когда он рядом будет?
Уже стоя у подъезда дома Милки, все еще сомневалась: идти или не идти. Я не была уверена, что смогу выдержать эту встречу и не наломать дров. Для себя я решила, что ничего не скажу подруге. Пусть живут, ребенка воспитывают, я не буду лезть в чужую семью, отбирать счастье. Я и сама не знаю, как буду жить, ведь у меня никого нет, даже родных. Не будет у моего ребенка ни бабушек, ни дедушек, но живут же люди.
Решительно толкнула дверь новостройки и поднялась на пятый этаж. Лифт еще не работал, дом, видимо, только сдали. Везде еще были пустые коробки, строительный мусор. Представляю, как здесь Милке не нравится.
На обычной деревянной двери не было звонка, и я сжала кулачок, стукнув пару раз. Дверь мне открыла Люба, и я попятилась на пару шагов назад, впиваясь рукой в перила лестницы. За спиной сестры Андрея появилась Милка. Растрепанная, злая.
– Явилась, – выдавила подруга, – Люба, видишь, какие крысы бывают? Вот так живешь, одну комнату на двоих делишь, кусок хлеба пополам, а она раз и в постель к твоему мужу лезет. Представляешь?
– Мила… – начала было я, но меня уже не слушали.
Подруга оттолкнула внутрь квартиры Любу и встала напротив меня, сложив руки на груди.
– Хорошо, есть еще добрые люди на свете, просветили. А то совести хватило, прийти сюда. Вот думаю, как можно быть такой тварью? На свадьбу пришла, сейчас прибежала. Если бы не Люба, в дом к нам зашла, мужу моему улыбалась, да?
– Мила, ты все неправильно поняла.