Чужая рука на запястье - стр. 2
Патрульный провел рукой по камуфляжу. Один раз, другой. Снова нахмурился. Я знала, что он чувствует прикосновение травинок, но насколько оно идентично трепещущей рядом натуральной зелени представить не могла. Пес залаял откуда-то из-за его спины. Нашел место нашего выхода. Секунда – и перед моим взглядом вновь лишь небо. Я облегченно выдохнула. Надолго ли?
Патруль возвращался еще раз. Но больше для перепроверки, чем для тщательного обследования. Только старший достал пакет из кармана и, сорвав пару травинок, испачканных кровью старика, сунул их внутрь. После все ушли, но я до вечера прождала сигнала перехода. Только после этого отключила камуфляж и положила мертвую, ледяную и практически каменную ладонь старика на свое запястье.
Часть 1
Глава 1
Изрытая глубокими трещинами, рыжая земля, без признаков какой-либо жизни тянулась на сколько хватало взгляда. Сухой ветер подхватывал мелкую пыль и скатавшиеся глиняные камушки, разнося их по бескрайней равнине. Лишь эхо, рожденное в глубине бездонных трещин, странным прерывистым голосом подвывало ему.
Я слушала эту песню, сидя с закрытыми глазами. На минуту можно было представить, как ветер обдувает мою кожу, как спутывает волосы, хлещущие по закрытым векам, как жар утреннего Солнца сушит губы, обжигает щеки. И над всем этим властвует гул. Назойливый, непереносимый, словно светило упорно хочет достучаться до меня. Гул ищет слабое место. Щель. Трещину. Пусть даже крохотную дырочку, чтобы проникнуть в мою голову. И стоит его впустить, как мои мысли больше никогда не будут моими. Их поглотит Солнце, наполнив меня сотней иных голосов, прежде чем, достигнув перигелия, спалить тело, смешав пепел от него с глиняной пылью.
Остались ли там хоть какие-то признаки былого? Хотя бы металлические покореженные скелеты? Или куски вечного пластика? Граст говорил, что там ничего не осталось. Но мне верилось с трудом. Мне вообще в последнее время во все верилось с трудом.
Я открыла глаза, сетуя на не вовремя помянутого Главного Советника. Даже в этом он, казалось, был виноват. Взгляд уткнулся в едва подернутую робкой зеленью черную землю. Хотелось протянуть руку, чтобы ощутить нежный прохладный пушок зарождающейся жизни. Перед глазами пролетела Ушка, сверкнувшая на Солнце металлическим боком. Ее отблеск преломился внутри купола и потух где-то у моих ног. Управляемый Терраформирователь. Один из десятка тысяч подобных ему. Эти маленькие бездушные работники, вкупе с огромными разлапистыми монстрами, создавали то, за что в будущем будут вести бесконечные споры и, не приведи Оракул, войны. Плодородные земли Терры. Вновь воссозданные после катастрофы, которую никто из ныне населяющих террианцев уже не помнил.
Я отодвинулась от стекла и притянула колени, обхватив их руками. Ребята говорили, что те, кто придумал купол, были гениями. Но никто из нас не знал, кто его придумал, как не знали мы и тех, кто создал Систему Терраформирования. И никто не знал, откуда взялся Оракул. Со временем мы перестали задавать вопросы, на которые никто не знал ответов. Просто жили и пользовались дарованной возможностью присоединять вновь сформированные земли.
Главный Советник когда-то давно рассказывал мне сказки о старых людях, разрушивших Терру. Описывал их странные, стремящиеся к небу дома, машины, летательные аппараты, питающиеся ядом, и дома, выделяющие яд. Гораздо позже я увидела такое собственными глазами, и сама дышала ядовитым воздухом. Узнала, что высокие дома называются небоскребы. Или их там так называли, а здесь по-другому? Терра. Эрта. Земля. Ёрд. Гея. Я могла назвать и еще двадцать ее названий теперь. Но было ли все это одним и тем же? Даже Оракул не ответил мне на этот вопрос. А уж Граст и подавно.