Чужая невеста - стр. 20

Голова разболелась, пальцы задрожали… нервы, однако! А бессовестный норд продолжал улыбаться, положив подбородок на скрещенные на спинке стула руки. И выглядел при этом таким довольным‑предовольным. Вот только откуда мне знать, что инквизиторы, найдя очередную ведьму, не улыбались ей так же? И как только стул под этим «медведем» держался? Лучше б развалился… честно! А то ишь ты, дознаватель нашелся. Имя им скажи, платье сними… Платье? Метка?! Мама дорогая, я что же… тоже нордом стану?

За собственными переживаниями я как‑то упустила смысл последнего высказывания элементаля. Зато теперь вспомнила, осознала и даже прониклась. Посмотрела на большого рыжего, потом на маленького, сглотнула и внезапно осипшим голосом спросила:

— Только меченые духов слышат, да?

Мужчина кивнул.

— И? Я теперь тоже, как вы, буду? Такой же… — слово «страшной» произносить вслух я благоразумно не стала, но меня и так поняли. Улыбка с лица Йена исчезла, глаза заледенели. А ведь я ничего особенного не сказала. Только правду, которой он так жаждал. Чего ж тогда хмурится?

— Девочки не меняются внешне и не имеют связанного с ними элементаля, ваши метки другие, вызваны они чем‑то… другим, — проговорил «медведь» все тем же ровным голосом, который теперь мне почему‑то казался слишком… холодным, что ли. Или я просто себя накручивала?

— И много меченых девочек ты знаешь?

— Ни одной, — ответил за него элементаль. — А если и знал одну, то давно и все неправда. Меня, кстати, Лаашем звать.

— А я Ильва, — представилась ему.

— Все верно, — покачал головой «медведь». — Ильвой для всех и оставайся, Лера, — с нажимом на мое настоящее имя произнес норд. И было в этом что‑то такое… не знаю даже, намек на нашу общую тайну, налет почти неощутимой угрозы и какая‑то странная грусть. — Целее будешь.

— Йен, — начала я, нервно покусывая губы. — Ты…

— Я не скажу, — словно угадав мои мысли (хотя чего там угадывать, когда все на лбу написано), сказал он.

— Спасибо, — искренне поблагодарила его и покосилась на «солнышко».

— Потухнуть мне на месте, если проболтаюсь, — довольно скалясь, сообщило оно.

Я улыбнулась, кивнула и снова заговорила с нордом:

— Ты давно догадался, что я… не совсем я?

— Еще в Стортхэме.

— А почему сразу не сказал?

— Там слишком много «ушей», — просто ответил он.

— А тут? — Я покосилась на плотно закрытую дверь.

— А тут только мы трое: охрана ушла обедать, монахинь поблизости нет — Лааш все проверил.

— Понятно, — сказала я, взяв с подноса чашку с остывшим напитком, который зачем‑то принялась медленно взбалтывать. — То есть ты пришел сюда исключительно для того, чтобы подтвердить свои подозрения?

— Не только.

— Зачем еще?

— Хотел поговорить с тобой. — Его губы тронула очередная улыбка, но на этот раз печальная. — С настоящей тобой, а не с актрисой, которая играет роль под названием «потеря памяти».

— И что? Плохо играю? — криво усмехнулась я.

— Как тебе сказать, — повел могучими плечами он, глядя почему‑то не на меня, а на своего огненного спутника. — Даже если бы ты действительно все забыла, остались бы инстинкты, какая‑то заученная модель поведения, привычки… да то же пренебрежение и страх перед нами, нордами.

— Я боялась, — возразила ему.

— Боялась, — согласился он. — Но не того, чего бы стала бояться прежняя Ильва. Ты другая. Слишком другая, Лера. И любой наблюдательный лэф это вскоре вычислит.