Чужая измена - стр. 37

– Кто?

– Не буду бросаться версиями. Это лично меня касается.

– Ладно. Пойдем. А то Наталья загрызет Леху.

20. 8.2

Леху мне лично жалко не было, пусть Наталья расправится с ним. Я готов доесть остатки. Или даже объедки. В популярном фильме объясняли разницу, но в данную минуту мне было все равно. И остатки сойдут, и объедки. Не только Леху хотелось больно зарезать. Самсонов явно просился на операционный стол. Армейскую фотографию он единственный мог достать из небытия. И аккуратно подложить тоже. Я сначала подумал на Ольгу. Она болталась у поселка, выбросила щенков, влезла ко мне с прослушкой, могла и к Арнольду Виленовичу заглянуть с угрозами.

– Не годится, – я отметаю участие Ольги вслух и Котя опасливо на меня косится. – Ну да, малость двинулся умом от перспектив.

– Понял что-то?

– Понять мало. Втравили вы меня в западню.

– Сам пришел, – хмыкает Котя. – Мы не виноватые.

– Сам, точно.

Подмывало скатиться в конспирологию, факты подталкивали к определенным выводам, но удерживаю себя. Сначала ты выдвигаешь гипотезу, потом гипотеза задвигает тебя. Сколько я таких случаев знаю, когда новые факты отбрасывались, лишь бы красота гипотезы не пострадала. А то я уже готов и Леху включить в список моих загонщиков, хотя я его окликнул в аэропорту, а не он меня. К Лехе у меня претензии другого рода возникли. Чисто мужского. Не нравится мне, что он муж Стеллы. Не нравится и точка.

На кухне застаем одну Наталью. Котя на глазах преображается. Любовь творит чудеса. Я слегка завидую тому, что они понимают друг друга без слов. Наталья благодарно кивает за то, что Котя ознакомил меня с некоторыми фактами, а он, в свою очередь, аккуратно испаряется с кухни, чтобы не мешать нашей беседе. Я бы не хотел разговаривать на кухне, в любой момент нам могут помешать, в этом доме такие традиции, вламываются все, кому не лень. Наталья жестом зовет меня за собой и приводит в кабинет, явно не мужской. Вроде те же шкафы и стол, но очевидно, что здесь женское царство.

– Я закрою дверь, – извиняюще произносит Наталья. – Обычно кабинет заперт, не догадаются, что мы тут.

– Кому-то надо догадываться?

– Иди, глянь, штору не трогай, – Наталья подходит к окну, из него отлично видно шлагбаум и домик охраны. – Только зажжешь свет и начнется слежка.

– Это кабинет матери Стеллы?

– Да.

– Все еще остались люди, считающие, что компромат она спрятала у себя в столе?

– Представь себе, есть такие люди. Неймется им.

– Если компромат не всплыл за столько лет… он вообще существует?

– Уже и не знаю. Сама я не видела ни документов, ни видео, ни фотографий.

– Я к тому, что значимость фактов с годами падает. Измена может повредить карьере, пока живы заинтересованные лица. Обман партнеров имеет более долгий срок хранения, но всегда можно договориться. Кражи, убийства на порядок весомее, только опять же главные фигуранты отсутствуют.

– Ты ищешь логику. А ее нет.

– Мстить можно и без логики, был бы азарт, – я гримасничаю, разговор не клеится.

– Задавай вопросы. Я хотела с тобой обменяться мнениями, а не найду, с чего начать.

– Мою фотографию нашла ты? – спрашиваю, потому что частичкой сознания горжусь собой. Правильно определил период, когда я и Стелла пересеклись. Фотка-то из молодости.

– Мы вместе нашли, со Стеллой. Только вернулись из-за границы, за деда беспокоились, и опять все по-новой. Нас обстреляли. Степан подобрал, довез до поселка. В доме мы сразу шмон устроили. Тогда и нашли. Сумочку и вещи позже отдали, мы со Стеллой уже уехали. Если и подкинули, то непонятно когда. Давно или недавно. На Степана не думай. Он в доме не был. Позже мы начали встречаться, – Наталья вываливает на меня все разом и облегченно вздыхает.