Чужаки - стр. 5
А уж Карл запрограммировал его так, чтоб оно уворачивалось, отступая.
– Ладно, теперь, когда мы знаем, в чём дело, каковы наши планы?
– Ты имеешь в виду, Памелла, что мы будем дальше делать?
– Именно!
– Хм. Это же ты у нас – специалистка по Законам и Уставам. А там всё чёрным по белому прописано: что положено делать в таких случаях!
– Сейчас, минуту… – Лара наклонилась, перегнувшись через плечо своего мужа, и ткнула пальцем с сиреневым маникюром в дисплей. Поводила по появившимся строчкам, – Ага: вот. Предписывается сблизиться, уравнять скорости. И пытаться установить контакт. Световыми сигналами, по радио, на всех диапазонах, и даже махать через иллюминаторы платочками. Шучу. Махать не надо. – на вскинувшуюся было Наташу Лара посмотрела с хитринкой. Памелла фыркнула:
– Что там пишут про дивиденды?
– Про дивиденды пишут, что положено – двадцать процентов оценочной стоимости. Дополнительные премиальные – на усмотрение Правительства Федерации. В зависимости от научной ценности обнаруженного артефакта.
– То есть – кроме законного – шишь чего получим?!
– Да нет, шансы есть. Конечно, получить-то мы положенные двадцать процентов – получим… Только, похоже, не скоро.
Потому что будто ты не знаешь, как такие дела делаются! Мы посылаем радиограмму, или сообщаем сами, приземлившись на ближайшей планете, что гораздо быстрее, в местное представительство Федеральной Администрации. Оформляем нотариально наше Заявление. Глава администрации запрашивает Руководство. Через послание на Государственном корабле. Совет Федерации думает. Думает. Совещается. И присылает сюда Комиссию. По изучению. И та начинает это самое изучение. Которое обычно, для, например, новооткрытых «пригодных» планет составляет до пяти лет… А с кораблём… Думаю, побыстрее всё же будет: управятся за каких-то года три. И определят его стоимость – в деньгах. И пусть даже определят просто – как банальный металлолом – всё равно нам до конца жизни хватит! Когда выколотим.
Ну а потом мы начинаем обивать пороги официальных же инстанций, собирать справки для казначейства, доказывать, что это мы – первыми обнаружили, о чём имеются и официальные и нотариально оформленные заявления, акты, протоколы, заключения…
Короче: пока оценят в деньгах стоимость находки, и мы реально добьёмся выплаты наших законных двадцати процентов, может пройти лет девять-десять. Не говоря уж о «премиальных». Дожить бы.
– Проклятье! – Карл сжал кулаки в воздухе, наиграно сердясь, – Всё – как в той притче про Насреддина Афанди!
– Ну-ка, ну-ка!
– Там Афанди подписался перед падишахом за десять лет и за мешок золота научить любимого ишака падишаха – читать. А когда жена Афанди спросила, не идиот ли он, желающий сложить голову на плахе, он ответил, что беспокоиться не о чем: за десять-то лет – или ишак, или падишах – !.. А мешок золота останется!
Ну а вот у нас до мешка, похоже, просто не дойдёт… Я десять лет не проживу. У меня работа нервная. И жена – драчливая.
– Ладно, умники вы наши, и любители притч, – Наташа как всегда вернула всех к конкретике, – Лучше скажите, что мы делать будем, когда действительно «уравняем скорости», и закончим выделываться с положенными «сигналами»?
– То есть – ты уже заранее предположила, что никого мы там живого и отвечающего на наши потуги – не встретим?