Чудовищный секрет Авроры 2, или Магистра не гладить! - стр. 5
– Бла-бла-бла…
– Я серьезно!
Ну вот! Богиня снова показала мне свою роскошную филейную часть. Почти синхронно с Бойзом, расслабленно развалившимся на ковре. Магистр внушал ему доверие, и сабер перестал разводить панику.
– Но я не получила ответ, – возмутилась я, исподлобья косясь на виновника моей беды. Не на сабера, конечно, а на Салливана. – А значит, услуга не может считаться оказанной, и вообще…
– Не гневи Судьбу, Ава, – Софи погладила меня по плечу, с тоской поглядывая на лес, окружавший Пункт Связи. – Не всегда все происходит так, как нам хочется…
Завтра очередное полнолуние, а мы так и не уговорили волчицу перебраться в академические угодья. Но она скучала по питерским просторам, это чувствовалось. И не только по ним.
– Соф… А может, завтра все же?..
– Нет. Даже не переубеждайте, – отрезала подруга, решительно поджимая губки. – Не представляю, что должно случиться, чтобы я согласилась снова пройти… через это.
Глава 2. О малыше Джадди и неловкой беседе
– Это ведь ваше, княжна? – Салливан оторвал меня от мыслей о секрете Софи, который она нам так и не раскрыла.
Магистр играл с картой, перекатывая ее между пальцев. С моей картой.
Я подскочила с пола так шустро, что запуталась в длинной шерстяной юбке, пошатнулась и чуть не влетела в ухмылявшегося мужчину. Его опасно приблизившаяся грудь в белой рубашке напугала меня сильнее орды плотоядных шурхов! И я торопливо отшатнулась.
Знаю я этих троллей… вкусно пахнущих… Разок вляпаешься вот так носом, и потом весь день запах держишь в памяти, перебирая в голове сотни волшебных трав и прогоняя подальше стыдные воспоминания.
– Мое, – я выдернула карту из его нахальной лапы и сунула в карман.
Может, она мне еще откроется? В любом случае, до Рождества гадать никто больше не рискнет, и неполная колода никого не удивит. Придержу пока… поблизости. В надежном месте.
Салливан смотрел на меня так прямо и неотрывно, что хотелось постоянно моргать. Не припомню, чтобы у меня раньше возникала потребность прятать глаза. А теперь не покидало желание скрыться от наглых серых, покрытых равнодушной ледяной корочкой и будто бы что-то знающих. Хоть правда в шкаф лезь или под сабера мимикрируй.
Совершенно нездорово он на меня влиял. Ненормально. И потому дико раздражающе!
Мне нужно было об экспериментах думать. Творческих. О моих шмырлах, вдруг всерьез начавших помышлять о размножении и лежать в сторону друг друга. А где лежат, там завтра и поползти могут! А уж как они строили глазки, обе пары разом…
Еще неплохо было подумать о поиске общего языка с новой главной целительницей Заповедника. О даре, о будущем, о предназначении. О том, чтобы не опозорить, а прославить имя великого рода Карповских… Да хоть бы даже о шурховых кудряшках господина Хайва. И то – хлеб!
Лишь бы не вот об этом вот… смущающем одним взглядом. До дрожащих коленок, до жара в грудной клетке, до сердечного сальто.
Все эти «спецэффекты» можно было списать на очередное отравление (хоть я и сомневалась, что Мика готова была так сразу повторить подвиг, чуть не стоивший ей учебы). Но мама уже трижды провела магическую диагностику! И ничего опасного не обнаружила. Только поглядывать на меня стала странно – то ли с интересом, то ли с подозрением.
А я что? Едва ли я сама могла понять хоть что-то. Кроме того, что вечно не к месту падающий мне на голову Салливан ужасно нервирует и заставляет сердечную мышцу сжиматься в ритме бодрой польки.