Чудовище и... Чудовище - стр. 23
Она зажала рот ладошками и уставилась испуганными глазами на гнома.
— Что? — спросил он.
— Она сказала, — медленно отнимая руки от лица, произнесла Дея, — что любой молодой человек, который мне будет симпатизировать, превратится в чудище…
То, что не страшило Дею вчера, сегодня показалось ей катастрофой. Сидя на подоконнике у белки, растрепанная, с натертыми поясом эльфа руками (она потратила очень много сил, чтоб избавиться от пут!), она совсем позабыла о своей миссии.
О том, что ей следует очаровать принца.
Не для себя, конечно, для сестры.
Но тем не менее.
Гном легкомысленно рассмеялся.
— Ой, да брось, — произнес он. — Ты удрала слишком быстро, так что ничего она тебя не прокляла. Не успела.
— Да? — недоверчиво произнесла Дея.
— Ну, конечно! — уверил ее гном. — Да и не выглядишь ты проклятой. Совсем не похоже.
— А как выглядят проклятые? — сварливо произнесла Дея. — Ты как будто знаешь!
— Над проклятыми сгущается зловещая мгла! — таинственным шепотом, вытаращив глаза, произнес гном. — В черном небе грохочет гром! И летают призраки!
Дея передернула плечами и оглянулась.
Таинственной зловещей мглы поблизости не наблюдалось. Утро было совершенно очаровательное, солнечное, тёплое, наполненное птичьими трелями. Гром, правда, гремел, притом грохот все нарастал.
Но и он не был предвестником беды.
Вихрем мимо раззолоченной блестящей кареты промчался статный красивый всадник на великолепном черном скакуне, следом за ним прогромыхала, подпрыгивая на кочках и на выбоинах в дороге, карета, здорово похожая на огромный желудь, и все снова стихло.
— Ух, какой! — Дея, высунувшись из кареты чуть не по пояс, даже залюбовалась всадником. Не часто встретишь такую стать и великолепную посадку. Да и сильная рука чувствуется…
— Видишь? Не превратился он в чудище, — прокомментировал гном, торчащий из кареты с другой стороны. — Как скакал, так и дальше скачет.
— С чего б ему обращаться, — проворчала Дея, — он мне не симпатизирует и не видит вообще!
— Как это не видит, — возмутился гном. — А кому он глазки строил, мне что ли?!
— Строил глазки?
— Ну да! Проезжая, он заглянул в карету и улыбнулся. Растянул рот до ушей! Хотел понравиться, точно! И ничего такого плохого с ним не стало. Так что все в порядке. Успокойся.
В памяти Деи всплыла совсем другая улыбка. Та, что вчера ослепляла ее. Синие глаза и острые эльфийские уши…
В сердце сильно-сильно кольнуло, словно невидимый глазу острый осколок боли вонзился глубоко, разрывая грудь.
И Дея изо всех сил сжала губы, надулась, чтобы ни одна слеза не блеснула в глазах ее.
Эльф, невероятный нежный красавец, вскруживший ее голову и дарящий такие волшебные, такие сладкие поцелуи, оказался чудовищем — вот где проклятье…
«А я ведь в него почти влюбилась, — грустно подумала Дея. Некрасивая сцена из вчера вспомнилась от и до, от неспешного танца, до драки в постели. И это было так обидно и больно, словно всю девушку ножом истыкали. Ей захотелось свернуться в клубочек, накрыться с головой чем-нибудь теплым и тяжелым, и тихонько, чтоб никто не услышал, заплакать. — Это будет пострашнее, чем угрозы белки. Она меня еще и проклясть не успела, а ее волшебство уже сбылось. Что мне чужие люди, посторонние мужчины, которых я знать не знаю, если первая любовь принесла такую ядовитую горечь?»