Чудо для миллиардера. Новогодняя история - стр. 15
Помню, как увидела в тот день маму сгорбленную и рыдающую. Папа ее по спине гладил, успокаивал, а потом ушел и пришел поздно вечером. С лекарствами.
Я маленькая была. В доме у нас гордость была. Старинные часы. Дедушкины. Потом я узнаю, что они пропали. Папа в центр поехал и заложил семейную реликвию…
– Ну, Тань, чего ты ломаешься, как неродная?! – голос противного мужика возвращает меня из мыслей.
Каждый на шок реагирует по-своему. У меня день какой-то богатый на события, смотрю.
– Я не Таня! – говорю едва слышно, но мужчина меня либо не слышит, либо делает вид, что не слышит мой сип.
Клешня пробирается под подол и сжимает мою коленку.
– Такую красоточку я никогда не забуду. Хорош ломаться. Клиента, что ли, другого ждешь?!
Так…
Моя челюсть падает куда-то. И шмякается об пол с громким звуком, а я смотрю в маленькие похотливые глазки, которые едва видны за заплывшими щеками, и мысленно прикидываю, за кого же меня принял этот хомяк?!
Надеюсь, что не за ту самую. Обладательницу одной из древнейших профессий.
– Мужчина, я вас знать не знаю! Я не Таня!
Сиплю не особо убедительно, но тут понимаю, что жирдяй меня слышит. Очень даже хорошо слышит!
– Да, хорош, Танька-Встанька, я же не поскуплюсь. У любого тебя перекуплю. Зашла ты мне. У меня сейчас отдыхалово. Моя старая грымза смоталась с подружками на пару дней на курорт, так что гульнуть надо как следует.
То есть…
Опять смотрю на клешню мужчины и замечаю, что под массивным перстнем виднеется обручальное кольцо.
Ком подкатывает к горлу. Солидарность какая-то с женщиной, которую я не знаю, которую предают. Вот так вот. Низко. Мерзко. Цепляют в клубе девушку, которая промышляет вот таким вот…
Я не Таня! Но я поняла, чем именно занимается та девушка, с которой меня спутал этот пройдоха, как же сразу не заметила, что мужчина навеселе.
– Ну давай, Танюшка, по двойному прайсу оплачу, знаю, что на Новый год ставка выше…
Клешня мужчины поднимается еще выше, а мои нервы сдают, замахиваюсь бокалом и спустя мгновение слышу поросячий визг, а по морде лица изменщика стекают розовые капли.
– Ах ты…
Не жду, что последует дальше, спрыгиваю со стула, не забываю подцепить сумку и быстро лечу вперед, не разбирая дороги, страшно становится от того, что этот чокнутый меня нагонит.
Что-то очень жуткое промелькнуло во взгляде, когда я его облила. И незнакомец перестал напоминать упитанного безобидного хомячка…
Я убегаю от жирдяя, который оказывается юрким, оборачиваюсь на него, пропуская момент, как неожиданно кто-то толкает меня в спину, и я лечу вперед, меня выкидывает в центра зала, где танцуют и празднуют, заплетаюсь в собственных ногах и падаю вниз, ударяюсь о что-то твердое, сильное, раздается шумный резкий выдох. Не мой.
Меня обдает парами ментола и холода, каким-то странным образом я оказываюсь на… на коленях мужчины.
Поднимаю глаза и сталкиваюсь с ним взглядом. На мгновение словно мир останавливается. Или меня сильно приложило, но будто кто-то звук вырубает. Я не слышу рева толпы, битов и басов.
Вакуум. Я лишь смотрю в зеленые глаза, как в зеркало, и на дне этих глаз вижу свое удивленное и растерянное лицо.
Наконец, прихожу в себя, пытаюсь сползти с чужих колен, но властная рука ложится мне пониже поясницы и лишает возможности двигаться. За высокой спинкой дивана, на котором сидит мужчина, расположено темное стекло, служащее чем-то наподобие зеркала, именно в нем я вижу, как подобно тарану к нам приближается тот самый толстый мужик, а за его спиной мельтешат два амбала, явно работающие на этого ужасного изменщика…