Чудо для Долохова - стр. 2
– Так и быть, – огрызнулся Грант, – объявляю сезон охоты на Гранта, чем будете меня брать?
– Пять кубиков Ларус-3 достаточно, – меланхолично ответил Бле-Зи, – вы будете нашим агентом в резервации.
– Тогда он будет уже не наш агент, – к компании подошёл, неуклюже переваливаясь, головастый малый с невыразительными, смазанными – будто на него натянули чулок – чертами лица. За плечами его виднелись нервно подрагивающие крылья, кожистые, голые, как у летучей мыши.
Вок остановился, поднял крылья, потянулся ими вверх, отведя назад плечи, сложил их в обратном порядке, и сказал:
– Вообще удивительна эта пассивность ларусов, они всё время словно что-то выжидают, выслушивают… а может, наращивают чью-то численную массу? Может, кто-то собирается нарушить мир? И эти… будут весьма полезны у нас в тылу. Думаю, вы понимаете, что там, – он кивнул головой на человека в белом комбезе, – теперь нет наших.
– Перестаньте говорить банальности, – буркнул Кру-Бе, до сих пор молчавший.
Кру-Бе, ещё один представитель Торы, известная в своём роде личность, заведовал службой, занимавшейся «тихой» разведкой.
«Парапсихология, телепатия и прочая муть, – подумал недовольно про себя Грант. – Ну вот, началось…»
Грант выругался и отошёл за спину Грассе. Он не любил «тихую» войну.
Вок уставился в глаза человеку в белом комбезе.
«Началось, – подумал Долохов. Ничего хорошего от рукокрылого ждать не приходилось. – Бить будет… Воки всегда бьют, оказавшись внутри».
Его оглушил визг в ушах.
Сильный внутренний удар под дых.
Долохов едва заметно дёрнулся вперёд.
Искры и огненные мухи запрыгали перед глазами.
Но этим всё и кончилось. Боли не было, от толчка Долохов только чуть качнулся, намечая движение.
А вок ждал ответ.
Ответа не было.
«А хотелось бы ответить… чёрт возьми… – думал Долохов, мысли вязкие едва текли. – Будто не человек перед ним».
Однако тот, кто жил теперь в Долохове, лишь смягчил удар. Приказа двигаться долоховским рукам, ногам, губам не было… хоть бы выругаться вслух, плюнуть… ничего. Болото, топь непроходимая внутри, тонешь, а трясине под ногами конца и края нет.
Долохов пошевелился, это было всё, на что хватило его возмущения.
Глаза всех по ту сторону ограждения уставились на него.
«Ну, конечно, у меня должна сейчас отвалиться рука или хотя бы палец, – подумал он, видя их взгляды и раздражённо чувствуя реакцию паразита на своё движение, словно тот присматривал за ним, лениво приоткрыв глаза. – Есть ли у этой твари глаза… а зачем они ей. У неё есть мои».
Долохов злился.
Он пытался несколько раз уйти от сетки, но не слушающееся больше нутро будто пригвоздило его к комиссии. Долохов стоял и слушал. Лишний раз паразита он злить не хотел. Потом как бревно лежишь днями, неделями. Наказывает, что ли? Но лазейку Долохов нашёл. Паразит любопытен. К тому же, он ещё будто рос.
– Да, двигаются ларусы всё-таки, как зомби в ваших плохих старых фильмах про апокалипсис, – проговорил вок, разочарованный «молчанием» Долохова. – Чего мы ждём? Насколько я понимаю, должны уже появиться военные.
Глаза его без век затянулись на мгновение плёнкой, моргнув. Он видел, что земляне ничего не поняли, разве что крепыш в военном комбезе, похоже, сталкивался с тихим расследованием. А торианин, тот, который постарше, понял и недоволен его вмешательством в ларуса.