Чудесная чайная Эрлы - стр. 51

– В трактире сидел точильщик Тинвин и сорил деньгами. Заказывал выпивку своим дружкам, старьевщику да лудильщику. И соловьем заливался с пьяных глаз… Болтал, что провернул одно дельце, и теперь у него денег немерено а будет еще больше. Я тогда, признаться, его болтовню мимо ушей пропустила. Это ж Тинвин, у него язык как помело. А сейчас смекаю: может, и брехню нес, но пиво дружкам он все-таки оплатил, а значит, монеты у него в кармане звенели. А когда трактирщик спросил о тебе, Эрла, Тинвин мерзко так захихикал и брякнул: «Поделом ведьме». Я велела ему заткнуться, он утих, и больше я о нем не вспоминала. Но что-то в этом есть, милые мои, или я готова затушить языком горящий фитиль!

Я призадумалась. Тинвин единственный из горожан выступил в суде свидетелем против меня, а до этого при встрече частенько насмешничал и язвил. Однажды высыпал мусор прямо под окнами чайной.

Почему этот старый подлюга так меня ненавидит? Чем я могла ему досадить? Я никогда ему не грубила, и, тем не менее, он поливал меня грязью при каждом удобном случае.

Возможно, дело было в зависти. В бессильной злобе бедняка, вынужденного смотреть в окна на чужую сытую жизнь.

Тиль Тинвин и деньги – две вещи, которые редко встречались лицом к лицу. На какие же средства он кутил в трактире? И что за дельце он провернул?

– Где мне найти точильщика?

– Зачем его искать? Он день-деньской бродит по улицам. Сверни в самую грязную и мерзкую улочку и встретишь его.

– Но где он живет?

Лилла оторопела. Подумала, почесала затылок. И неохотно призналась:

– Стыдно сказать, но я не знаю, где он живет. А уж думала, что знаю нору каждой крысы в этом городе.

– С рассветом он появляется на улицах, а затемно исчезает, – подал голос Пульц.

– Вот загадка, – расстроилась Лилла. – Попробую выяснить. Нутром чувствую: что-то тут нечисто.

Я мысленно сделала пометку: добавить к списку подозреваемых садовода Трубара, а также выяснить, где живет точильщик Тинвин, откуда у него взялись деньги и почему он затаил на меня обиду. Повидаться с ним необходимо. Точильщик, как и Лилла, много ходил по городу, много видел и много слышал. Его не любили за вздорный нрав и нечистоплотность, но в серьезных нарушениях закона он не был замечен.

Могли ли ему заплатить, чтобы он свидетельствовал против меня в суде? Если да, то кто это сделал?

Я тяжко вздохнула и поболтала остатками чая в кружке.

– Так я далеко не продвинусь. Список подозреваемых растет. Бельмора ненавидят несколько десятков, а то и сотен людей.

Прорицатель Аркандор деликатно кашлянул.

– Я бы посоветовал тебе обратиться к незримым силам. Позволь мне составить для тебя астрологическую карту. Вопросить хрустальный шар. Быть может, астральный дух покажет лицо того негодяя, кто осмелился затеять столь пакостное дело!

Аркандор выражался высокопарно – этот стиль производил большое впечатление на простаков, кто заглядывал в его хибару у помойки, чтобы заглянуть в будущее.

– Если вам так хочется, – улыбнулась я.

– Но лучше бы тебе самой спросить Судьбу, – продолжал Аркандор. – Вот что я принес тебе, Эрла. Прими мой дар и воспользуйся им с толком.

Он протянул мне тонкую старую книгу в обложке цвета охры. Тихо сидевший книготорговец Чест с любопытством скосил на нее глаза.

– Что это?

– Трактат по тассеомантии – гаданию по чайным листьям. Кому как не тебе овладеть этим искусством!