Чудесная чайная Эрлы - стр. 44
– Это весьма редкое издание, госпожа Эрла. Мне она досталась на аукционе в Мерстаде, где распродавали библиотеку покойного мага.
– Вы позволите взять ее на несколько дней? Видите ли, у меня сейчас стесненные денежные обстоятельства, – смутилась я.
– Берите насовем! – махнул рукой Чест.
– Но я не могу! Книга наверняка очень дорого стоит.
– Если вы испечете для меня ваш знаменитый вишневый пирог, будем считать, что мы в расчете.
– Спасибо! – Я прижала книгу к груди. – Добавлю к пирогу фисташковое печенье. И сколько угодно вашего любимого карамельного чая. Прошу, заходите в любое время, как пожелаете выпить чашку.
– Непременно! Сегодня же вечером зайду! – потер руки Чест.
На этом мы распрощались. Напоследок комиссар приобрел у Честа блокнот и набор карандашей, а когда мы вышли на улицу, спросил:
– Что вы там такое говорили о привидениях? И зачем вам трактат по некромагии?
– Хочу узнать больше о древоядице и о том, нельзя ли вернуть Бельмора к жизни, – ответила я на вторую часть вопроса.
– В дом Бельмора уже приезжал столичный витамаг. Он лишь посоветовал Магне спалить мужа в камине, когда тот полностью обратится в дерево, – сухо ответил комиссар.
– И что сделала Магна?
– Обложила витамага отборной бранью и велела лакею спустить его с лестницы. Он написал заявление в полицию, и мне пришлось наложить на Магну штраф. Бельмор все еще в ее доме, насколько знаю. Цветет и зеленеет.
Я понурилась и замедлила шаг. Напоминание об участи Бельмора отозвалось холодком в моей груди.
Да, магия – страшная сила. Мы привыкли к ней, стараемся не думать о том, какие несчастья она может принести в недобрых руках. И не любим, когда нам об этом напоминают, ведь магия – это и комфорт, и прогресс.
Но теперь мне довелось увидеть эту силу с другой стороны и пришлось вступить в такие ее области, от которых нормальному человеку лучше держаться подальше – иначе можно лишиться рассудка, а то и жизни.
7. Глава 7. Тайное чаепитие
Мы расстались с комиссаром у почты.
– Что ж, спасибо за прогулку. Теперь мне пора в участок, – сказал он, натягивая перчатки, и криво усмехнулся. – Наводить порядок в городе, как вы велели. Чтобы этого добиться, требуется дюжина таких, как я.
– Таких – каких? Честных и неподкупных? Умных и расторопных? – любезно поинтересовалась я.
– Упорных и непредвзятых, – подхватил он без смущения. – Эрла, не знаю, что вы задумали, но постарайтесь не впутаться в плохое.
Сказав это, он посмотрел на меня своим пронзительным взглядом, который порой вызывал у меня уверенность, что комиссар умеет читать мысли.
– Меня уже впутали в плохое, а теперь я должна из этого выпутаться, – парировала я, чувствуя легкое беспокойство. Расмус здорово меня смущал.
Смущало его странное лицо, безупречное в профиль и безобразно-притягательное в анфас. Смущал его уродливый шрам и неправильность черт. Смущали его холодные глаза, заставляющие усомниться в дружелюбии его слов и искренности его кривой улыбки. Обескураживал его тон – казалось, что все слова комиссара несут второй, неуловимый смысл.
И уж больше всего меня смущал и сбивал с толку его явный интерес ко мне.
Разум подсказывал, что от комиссара, как и от любого представителя закона, лучше держаться подальше. Но избегать встреч я не могла, да и не хотела. Расмус здорово меня интриговал.