Чудаки на букву М - стр. 5
– Чирки чапирки толмочай? – повторил круглолицый уже более требовательным тоном.
Серокожий гигант, нависнув над Дымовым, сверлил его неласковым взглядом, настороженно следя за каждым движением.
Робко прокашлявшись, Андрей Андреевич, наконец, откликнулся.
– Братцы, вы кто?
– Ачк? – желтоглазый и громила с ушами белки в недоумении переглянулись.
– Вы откуда взялись? – немного осмелев, продолжил Андрей Андреевич. – Что вы со мной сделали?
– Тупи ачк.
Тип с кошачьими глазами почему-то грустно вздохнул и больше ни слова не говоря отправился по коридору обратно, куда-то в глубины здешних помещений.
Скоро он вернулся, неся в руках обруч с большим блестящим налобным зеркалом – как у доктора-отоларинголога.
– Мачай на бачай. – желтоглазый жестами показал, что обруч надо надеть на голову. В других обстоятельствах Андрей Андреевич, может, и попытался бы артачиться, но сейчас, потеряв память, и испытывая совершеннейшую растерянность, без возражений выполнил приказ-просьбу. В конце концов, странные типы хотя и держали его в плену, но не покалечили и не убили…
Дымов с опаской надел тесноватый обруч.
Неизвестно, что должно было произойти, но, когда желтоглазый снова задал тот же вопрос, а Андрей Андреевич лишь пожал плечами, на лицах чудиков отобразилось явное разочарование.
– Чупа чпуст. – сказал серокожий гигант и неожиданно больно тюкнул Андрея Андреевича толстым ногтем по голове. – Барабонча…
– Ачу-у-уй… – с досадой протянул желтоглазый, и снова отправился куда-то по коридору. Теперь он притащил нечто похожее на сушилку для волос из женской парикмахерской – колпак серебристо-черного цвета.
– Мачай на бачай.
Андрей Андреевич, хотя и обиделся на насмешливо брошенную «барабончу», послушно сунул голову в «сушилку». И почти сразу попытался вытащить – из-за внезапно нахлынувшей дурноты. Однако серокожий не дал ему этого сделать, крепко держа за воротник. Дымов попытался вырваться, но это вызвало у гиганта только снисходительный смешок. Боль тяжелой волной расплескалась у Андрея Андреевича под черепом, язык онемел, и в глазах вдруг потемнело. В этой темноте, ставшей безразмерно вселенской, вдруг зазвучал странный многоголосый хор. То печально, то радостно, голоса словно звали Андрея Андреевича к каким-то великим свершениям и подвигам. Эти голоса казались одновременно знакомыми и в то же время совершенно чужими…
Находясь в полуобморочном состоянии, Андрей Андреевич захрипел и начал бессильно валиться на пол. Тут пытка неожиданно кончилась.
– Ну что, варвар, понял, как балакать по-нашему? – усмехнулся желтоглазый.
– Понял… – прохрипел Андрей Андреевич, все еще охваченный негодованием, но одновременно испытывая величайшее изумление – чужая речь, как по волшебству, стала почти родной. Он теперь сам мог свободно на этом «толмачайском» разговаривать!
– …Вы – кто, товарищи?
– Дезертиры. – ответил желтоглазый «мушкетер» с некоторой гордостью. – Удрали из имперской армии. Надоело, понимаешь, нести добро отсталым народам. Теперь вот скитаемся…
– Вы – пришельцы из будущего? Или, может, все это галлюцинация?
– Шутишь? Откуда у нас такие возможности, чтобы по времени скакать. И не галлюцинация. Мы – местные. Ну, как и ты – из местной галактики…
– Значит, инопланетяне… Вот б… – не найдя в чужом языке ярких и выразительных слов, каких полно было в русском, Андрей Андреевич вынужденно проглотил окончание фразы.