Что внутри у манекена - стр. 32
– Вот почему сводничаете? Квартирку хотите?
– Не, у меня только зарплата. И мужская солидарность.
– На жалость давите?
– Нет, просто излагаю как есть. Он у нас не буйный. Он не обидит вашу подругу. Обычно дамы не жаловались.
Соня прям заметила, как умный Костя сдерживает вот это сакраментальное «ну что такого» – фраза полного фиаско в данных переговорах. Шансов у него и так нет практически, он понял, но честно старается.
– И много таких было? – Соня сама не понимала, какого черта продолжает этот разговор. – Привозных. Заказанных…
– Ну я за почти десяток лет не сосчитаю. Но они все по одной и той же причине не задерживаются: сначала его замкнутость кажется загадочной и импозантной, девочки играют и заигрываются в «растопи сердце принца», но «после» – девочки ждут другого. Эффекта! Произведенного… Они же все – мастерицы шарма. У них – логичная реакция – подтолкнуть, поиграть… Раскрутить романтику! Он же – видит манипуляции и не скачет по решениям. Вычисляет всех. Была у нас тут одна такая, подзадержалась. Анечка «карамелька». Мысленно уже замуж за него вышла.
– Невеста??
– Экскортница. Но рассчитывала уже на многое. Втянулась и сама, видно, хотя барышни в этом деле – не из наивных.
– Профессионалки?
– А то! Гетеры! Пыталась она, было, с нашим Степой в эмоциональные качели сыграть. Легкими манипуляциями подтолкнуть к «верным» решениям. Буггггага. Сама чуть в дурку не уехала. Сам видел, как ревела в уголке, чтоб никто не заметил. Спрашивала у меня всё: «ну что с ним не так?!». Со всеми ж раньше срабатывало!
– Они не знают?… Про него… И девочки его тоже?
– Они не «его» давно уже, он не коллекционирует, и Анна теперь на содержании у британского автомагната, хотя всё шлет ему намеки и скрытые приветики по типу «спаси заточенную принцессу из золотого плена, мой рыцарь», додразнилась. А ему уже всё это – зачем? Он чужие решения уважает, и считает однозначными, других не признает. Нет, девочки не знают, конечно же. Никто не знает.
– Но почему?? Даже тут?
– А ему зачем клеймо «больного» на голову? Особенно в такой сфере, где столько потенциальных обид? А кто разбираться будет? Слово страшное, и всё. Тем более – не дурачок, не псих, знаменитость. И сплетни потом не заткнешь. Молча жить проще. У всех свои секреты, способные многое нарушить, бабахнуть взрывом. Он не гей, допустим, но у него – своя тайна, вот где настоящий «каминг-аут» притаился, и сексуальные игры тут вообще ни при чем.
– Надо же! Всё ж на поверхности! Но никто не знает. Если прямо не сказать. – осмысливала Соня свою профессию на примерах.
– Даже если сказать, никто не в теме. Перепугаются только. Дремучий народ. – вторил ей почти коллега.
Или сообщник?
В тот момент она окончательно уверилась в своей профессии. И в своей правоте. Обнаглев, она поманила из уборной и незаметно отвела в сторону Самого Светоча. Решила: ставить эксперименты на людях – так на полную.
Итак, что она знает о нем… о его «недуге» – в теории? Буквальность? Правдивость? Прямота? Всё то, что он ценит как практичные и редкие черты и навыки – свои и окружающих.
– Стёп. – посмотрела она в красивое ухоженное загорелое кинематографичное лицо с острыми темными быстрыми пристально-рассеянными глазами. И он потянулся к ей шей, чтоб расслышать, – Почему ты здесь?