Что ты знаешь о любви? - стр. 13

Я даже не стала спрашивать, откуда он знал об утреннем инциденте. Я знала, у кого был длинный язык. Женька, чтоб ее! Но Богдан был прав, я сама отказывалась от того, что само шло ко мне в руки. Но как же страшно было сделать этот первый шаг. А вдруг он обидит меня? Я так берегла свое сердце от этой боли. Видимо, поступок отца оставил глубокий след на всю оставшуюся жизнь. Но… но… всего ведь не узнаешь, пока не попробуешь, верно?

Вот только все пошло не так как я хотела. Я искала Сергея в толпе и вроде бы видела, как мелькает его рубашка, но как только я оказывалась рядом, он испарялся. Кошки-мышки, честное слово. В какой-то момент, я уже устала от этой игры и была готова все бросить. Народ постепенно расходился, мы с Викой успели убрать свою половину зала, когда я заметила, как Костя рассчитывает банкет. В груди неприятно кольнуло.

– Что такое? – нарисовалась Женя, удерживая два графина с соком. – Устала?

– Ты же уже все знаешь, – буркнула я, снимая форму и наблюдая за тем, как она отпивает из стакана.

– Ну… проморгала ты свое счастье. Я б на его месте тоже бы обиделась. Так что, подруга, не смей плакаться.

После ее слов настроение упало ниже нулевой отметки. Почему все вокруг ополчились на меня? Почему все считают, что знают, как будет для меня лучше? Я ненавидела, когда за меня что-то решали. Спасибо, однажды я уже столкнулась с так называемыми "добрыми побуждениями". Осталась сыта по горло. Попрощавшись со всеми, я двинулась на выход из ресторанчика. Попутно проигрывая весь день у себя в голове, представляя, как бы все было, если бы не моя глупость. Да уж, сегодня явно и стопроцентно был не мой день. На часах было двадцать минут двенадцатого, естественно, что общественный транспорт уже не ходил. Я огляделась по сторонам, выискивая свободное такси. И краем глаза заметила, как какая-то девушка повисла на Сергее. Точнее, я видела его со спины, но и этого было достаточно, чтобы понять все происходящее. Они целовались. А я была неловким свидетелем такого интимного момента. Захотелось скорее покинуть это место, но и домой возвращаться мне тоже не хотелось. Написав смс крестной, я положила телефон в сумочку и хотела уже направиться к мостовой, как на плечо легла чья-то тяжелая ладонь.

– Аааа! – Заорала я и зажмурившись, пнула нападающего.

– Да за что? – Не то всхлипнул, не то прохрипел Сергей и запрыгал на одной ноге.

– Ты? Ты же вроде уехал с девушкой на такси!

– Ты в своем уме? Нет у меня никакой девушки, я только вышел из вашего ресторана!

– Но я же видела! – Уперто продолжала настаивать я.

– И как же ты поняла, что стою я, а не кто-то другой?

– По рубашке.

– Нас было пятеро в белых рубашках. – Сергей перестал прыгать и теперь просто потирал ушибленную ногу.

– И темноволосый, как и ты.

– Подозреваемых осталось трое, – мрачно прокомментировал он и мне стало так стыдно за свое поведение.

– Я действительно редкая дура.

– Ничего, бывает, – Сергей приблизился немного ко мне, – обещаешь больше не пинаться?

– Если ты только прекратишь так подкрадываться. – Неловко улыбнулась я. – Может, хочешь кофе?

– А ты не опрокинешь мне его на голову? Нет? Ну, тогда можно.

Мы гуляли почти до самого утра. И если в начале у нас не клеился разговор и между предложениями возникала тишина, то потом мы постепенно стали открываться друг другу. Осторожно, по крупицам, мы делились своими мыслями. Выбирали интересные темы для общения и обходили стороной слишком личные вопросы. Никто не торопился и не было чувство дискомфорта. Как будто ты встретил своего человека. Сергей был симпатичен мне не только внешне. Хотя, чего лукавить, он был красив. Высокий, темноволосый, карие глаза и стройная фигура. Сильные руки, широкие плечи и милые ямочки на щеках, когда он улыбался. Он увлекался астрологией, но пошел учиться на экономиста по прихоти родителей. Не любил лук и квашеную капусту. Хорошо рисовал и сразу предупредил, что обожает петь в душе, чем вызвал у меня искреннюю улыбку. Обычно парни стесняются о таком говорить. Сергей, наоборот, говорил обо всем с достоинством. И мне нравилось это, хотя где-то в глубине души медленно зарождалось сомнение. Все было слишком идеально.