Что такое «люблю» (сборник) - стр. 18
– Никакой каши, – прокомментировал Александр, и я с облегчением выдохнула.
– Какие планы на сегодня? – спросил Александр, выезжая на своем кресле в сад.
Я облизала пальцы – на них остался пахнущий корицей джем.
– Не знаю, – вздохнула я. Утренние новости повисли на плечах, опутывая сомнениями и мешая дышать. Телефоны Карен и брата не выдавали ничего, кроме бесконечных гудков. Точнее, гудки шли только у Карен, а мобильник брата был просто отключен. Мой собственный телефон грозился сделать то же самое – батарея не была готова к обилию звонков. «А ведь обещал маме, что все время будет рядом со мной», – глупо обиделась я, разумеется, на брата, а не на телефон.
Александр заглянул мне в лицо, обеспокоенно нахмурившись.
– Что все-таки случилось?
Я вздохнула и пожевала распухшую губу.
– У вас было такое, что вы о чем-то долго мечтали, представляли, как оно будет, а потом оно – хдыщ – случается, и вы…
– Не знаешь, что делать, и даже не уверен, хочешь ли ты, чтобы оно происходило, – закончил за меня Александр.
Я закивала, перебирая в пальцах травинки.
– И ты хочешь знать…
– Что делать, – прошептала я, сосредоточив взгляд на травинках.
Александр вздохнул и долго молчал.
– Набраться смелости, – наконец негромко заговорил он. – И встретиться с будущим лицом к лицу.
– Все изменится, – отозвалась я. – И может стать хуже.
– Все в любом случае изменится. – Он кивнул. – Но все-таки ты будешь знать.
Александр взял с меня обещание, что мы обязательно появимся вечером. Хотел сказать что-то еще, но промолчал и долго хмурился мне вслед.
Дома никого не было, только телефон Карен надрывался в спальне. Супер, теперь ясно, почему она не берет трубку. Я поставила свой умирающий телефон заряжаться и, старательно не обращая внимания на ноутбук, пошла за велосипедом.
Педали под босыми ногами были теплыми и шершавыми. Велосипед легко катился по дорожке вдоль берега. Скоро меня окружили знакомые дома с диким виноградом на стенах и развешенным на веревках разноцветным бельем. В воздухе появились сладкие теплые нотки. Колеса запрыгали по булыжнику, которым были вымощены улочки. Я затормозила возле круглых красных столов под потрепанными кока-кольными зонтиками и втянула носом соблазнительный запах, тянущийся из желтоватого каменного домика. Наша любимая пекарня. Оказавшись по соседству, мы все трое шли на этот уютный запах, как Рокфор из «Чипа и Дейла» на сыр – если бы у нас были усы, они бы так же дико топорщились.
– Здравствуйте, – выдохнула я, гремя велосипедом в дверях.
– О, привет-привет! – За прилавком стоял старый знакомый пекарь, словно вырезанный из картинки, с круглым животом под белым фартуком и добрым взглядом. – Как дела?
– Все хорошо, – соврав, я прислонила велосипед к стене и повернулась к витрине, уставленной вкусностями.
– Как обычно, с кремом и ягодами? – Пекарь улыбнулся, и уголки его губ тут же спрятались в пышных усах.
– Да. – Я расплылась в улыбке в ответ. – Так, каждому по две на ужин… Давайте десять!
– Слушаю и повинуюсь. – Он шутливо поклонился и принялся аккуратно складывать в коричневый бумажный пакет ароматные завитушки. – Что, утром не рассчитали?
– Что?
– Утром же твой братец уже брал десять, – беспечно объяснил пекарь, заворачивая пакет.
– Сегодня? – Я на автомате протянула деньги.