Что дальше, миссис Норидж? - стр. 5
Наконец Эмма переступила порог мясной лавки Кевина Брукса.
Время было уже послеобеденное. Внутри толпились покупатели. Назойливо жужжали мухи, облепившие куски сырого мяса. Из бочек в углу хозяин то и дело вынимал засоленные свинину и говядину.
Миссис Норидж остановилась возле полки, на которой благоухали копченые свиные рульки: красно-коричневые, с золотистым отливом. Делая вид, будто выбирает мясо, гувернантка некоторое время наблюдала за оживленной торговлей.
Высокий тощий дылда с небритым лицом и длинными желтыми зубами – так выглядел Кевин Брукс. Ему можно было дать лет пятьдесят. Куски мяса он швырял одной рукой на прилавок с таким видом, словно бросал кости бродячей собаке. С лица его не сходило выражение угрюмой озлобленности.
Один из покупателей попросил взвесить ребра.
– Конни! – рявкнул Брукс. – Конни, черт тебя дери!
Дверь, ведущая на задний двор, распахнулась, и вошла некрасивая женщина могучего телосложения. «Она его мизинцем может перешибить», – вспомнились Эмме слова модистки. Рукава ее холщового платья были засучены по локоть, открывая пятна, похожие на выцветшие синяки.
– Есть у нас ребра?
Конни молча покачала головой.
– Тогда обождите малость, – бросил мясник покупателю и исчез вслед за женой, плотно прикрыв дверь.
Вскоре оттуда донеслись смачные удары топора. Брукс вернулся с ребрами, в фартуке, заляпанном кровью. С той же небрежностью швырнув мясо на прилавок, он сгреб деньги в ящик и перевел дух.
Когда подошла очередь гувернантки, она спросила:
– Вы ведь коптите свинину с тмином?
– Так и есть, мэм, – равнодушно ответил Брукс.
– Жаль. Не люблю тмин.
С этими словами она вышла, оставив озадаченного мясника отпускать ей вслед ругательства.
«Слишком много мясников», – сказала себе миссис Норидж.
Первый: Джейкоб Кармоди, зверски зарезанный в собственном доме. Второй: Кевин Брукс, чья торговля стала приходить в упадок с появлением конкурента. Наконец, третий – некий Ржавый Руди, по всей видимости, вор и пройдоха.
Утром следующего дня гувернантка отправилась на рынок.
Сюда по пятницам свозили свой товар зеленщики, мясники и бакалейщики; торговцы рыбой вываливали серебристый улов; в молочных рядах наперебой предлагали сыры и кружки с молоком. Над рынком были натянуты тугие полотнища, защищавшие от дождя и солнца. Однако осы, пчелы и мухи беспрепятственно летали от прилавка к прилавку, точно придирчивые покупатели.
Миссис Норидж не заинтересовали ни кочаны капусты, ни репа, ни бобы. Не обращая внимания на призывы торговцев, она прошла к мясным рядам.
Ржавого Руди гувернантка заметила издалека. Шевелюра его сияла подобно солнцу. Приблизившись, Норидж остановилась возле прилавка, украшенного печальной коровьей головой.
Руди был невысок ростом и очень широк в плечах. Его некрасивое веснушчатое лицо при виде покупательницы просияло улыбкой.
По просьбе гувернантки Руди отрубил для нее лопатку и тщательно завернул в листья крапивы. Опустив мясо на дно корзинки, миссис Норидж протянула Рыжему деньги.
– Можете оставить сдачу себе, если расскажете, за что вас выгнал Джейкоб Кармоди.
По лицу мясника пробежала тень.
– А вам-то что за дело? – хрипловато спросил он.
– Хочу понять, что он был за человек.
Некоторое время Руди, сощурившись, рассматривал гувернантку. И вдруг ухмыльнулся: