Чтиво - стр. 11

– Но не будем, – вмешался Билл. – Мы напишем, что ты превысил до ста двадцати, хоть там и были все сто тридцать. Но фотку ты нам оставишь.

– Что?

– Что слышал.

– Но это шантаж!

– Чего?

– В смысле, согласен.

Я отдал снимок обратно Биллу. Он стал выписывать квитанцию. Я ждал. Он дописал и протянул мне.

– Подпиши.

Я подписал.

Он оторвал листок и вручил мне.

– У тебя десять дней на оплату. Если не согласен, можешь обращаться в суд. Когда – там написано.

– Спасибо, господин полицейский.

– Не нарушай больше.

– И вы тоже.

– Че?

– Не буду, говорю.

Двое легавых пошли к своей машине. Я к своей. Сел, завел мотор. Легавые еще не уехали. Я выехал на шоссе и выдерживал примерно девяносто или девяносто пять километров в час.

Ох, Синди, ты за это поплатишься. Я тебе так надеру задницу, как никто еще не делал.

Я свернул на шоссе Харбор Фривей, на юг, и просто ехал и ехал, едва ли зная, куда.

Харбор Фривей я проехал до конца, оказавшись в Сан-Педро. Спустился по Гэффи, свернул налево на седьмую, миновал пару кварталов, потом направо к Тихому океану, еще немного проехал, а увидев бар «Жаждущий кабан», припарковался и зашел. Внутри было темно. Телевизор не включали. За стойкой торчал дед лет восьмидесяти, весь белый: волосы, кожа, губы. В баре сидели еще два старика, тоже белые как мел. Будто у них у всех кровь вышла. Как мухи в паучьих тенетах, уже выпитые досуха. Напитков видно не было. Никто не двигался. Белое безмолвие.

Я остановился в дверях, глядя на них.

Наконец, бармен нарушил тишину:

– А?

– Кто-нибудь видел тут Синди, Селина или Красного Воробья?

Они просто продолжали смотреть на меня. Губы одного из них сложились в кружок с маленькой влажной дырочкой посередине. Он пытался что-то сказать, но не мог. Другой потянулся вниз и почесал себе яйца. Во всяком случае, там, где они могли когда-то быть. Бармен по-прежнему оставался недвижим. Он выглядел как плоский картонный манекен. Старый манекен. Внезапно я почувствовал себя очень молодым.

Я прошел в заведение и сел на табурет.

– Здесь выпить можно или как?

– А… – ответил бармен.

– Водку с соком лайма, дольку не надо.

Теперь идите и убейте как-нибудь четыре с половиной минуты. Именно столько бармен готовил данный коктейль.

– Спасибо, а теперь, пожалуйста, еще один, пока ты снова не замер.

Я залпом опрокинул первую порцию. Неплохо. Старик много тренировался, мастерство не пропьешь.

Двое других все так же сидели, глядя на меня.

– Хороший сегодня день, а? – подал я голос.

Никто не ответил. Мне начало казаться, что они не дышат. Гм, может, тут больше не принято хоронить мертвых?

– Ребят, когда кто-нибудь из вас в последний раз снимал с женщины трусики?

Один засмеялся:

– Э‐хе-хе-хе-хе…

– Что, вчера ночью что ли?

– Э‐хе-хе-хе-хе…

– Ну и как? Хорошо было?

Мне становилось там тоскливо. Моя жизнь замерла. Мне нужна какая-то вспышка, искра, сияние, что-то в этом роде. А здесь я говорю с мертвыми.

Первый напиток закончен, на очереди второй.

Вошли два человека с чулками на лицах.

Я осушил второй.

– Так, всем молчать!!! Не двигаться!!! Кошельки, драгоценности, часы – на стойку, быстро! – заорал один из них.

Другой перемахнул через стойку, метнулся к кассе и стал долбить кассовый аппарат.

– Эй, вы, как эта штука открывается?!

Он огляделся и заметил бармена.

– Дед, а ну иди сюда, открой чертов ящик!