Читая стихи - стр. 19

Никакой гроб не сдержит мою душу.

Я не знаю, кто придумал этот «лозунг», проследовать в Google и найти там достоверную инфу я не захотел, но одно знаю точно – в моей жизни это высказывание положительно проходит проверку на прочность.

Июнь 2017 года, Воронеж, я два месяца как закончил лечение зависимости от тяжелых медицинских препаратов и защемления нервов в позвоночнике, которые дали осложнение на правое плечо. Плечо – хрен с ним, но вот препараты – это было ужасно… С ними плохо, а без них еще хуже. Фактически это те же наркотики, и зависимость от них лечат так же, как стандартную наркоманию. С сентября 2016-го по февраль 2017-го я умирал, становилось все хуже и хуже. К декабрю я дошел до того, что, помимо физических и психических катастроф, в день у меня было всего 150 рублей на жизнь (это было периодами, а если появлялись хоть какие-то деньги – я тут же тратил их на таблетки и капли). Сто пятьдесят рублей в сутки – это на двоих с моим питбулем Ахиллесом. Выбор стоял так: либо он ест раз в день, либо я. Почти всегда я выбирал Ахиллеса. Он ел, а я пил воду с сахаром. Вот почему у меня такая связь с этим псом. Но всю историю о нас я опишу в другом стихотворении и в другом рассказе.

К декабрю 2017-го уже много моих знакомых знали, что я торчу и иду на дно. До этого (в сентябре) мне пытались помочь парни из Industrials во главе с двумя очень серьезными людьми, чьи имена называть не буду: они очень на слуху. У них не получилось – я просто сбежал от них. Дурак…

У ребят не было знаний, как мне помочь, и я сам не понимал, что именно со мной происходит, поэтому не желал завязывать и до конца не осознавал, что я действительно недалеко от смерти. Потом уже, когда я пришел в себя, вернулся из космоса, так сказать, я перед ними извинился и поблагодарил их за заботу, мы до сих пор общаемся.

К декабрю 2016-го я потерял все – здоровье, уважение, карьеру, доверие людей, репутацию. Я лежал на диване в убитой съемной хате в Северном Тушино и желал умереть. Надоело терпеть физическую и моральную боль, к тому же старая травма в позвоночнике получила новую жизнь в виде защемления нерва, и боль была просто невыносимой. Скорую вызывал раз в два дня, мази, уколы не помогали, и я стал эту боль снова зажирать медпрепаратами.

Становилось хуже. Каждое утро меня ломало от таблеток, и приходилось опять закидываться медикаментами – ужасный замкнутый круг. Удержала тогда на этом свете меня моя мама, она просто мой герой. Мой отец и мой старший брат перестали со мной общаться, почти все друзья тоже, осталась только она – мама. Мы с ней были на расстоянии в 2500 км, я в Москве, а она в Казахстане, держали связь через социальные сети и мессенджеры, она была готова на все, лишь бы я выжил и справился с зависимостью. Она смогла…

Позже, в январе 2017 года, когда я уже весил 62 кг при моем стандарте в 80 кг и еле-еле ходил, в моем спасении участвовали около 10 человек, разными действиями. Кто-то помогал деньгами за мое лечение, кто-то связями, кто-то прямым физическим действием, кто-то звонками и договоренностями с компетентными людьми. Среди них были и Ромка Жиган, и ребята из группы «25/17», включая их концертного директора Илью Дурманова, и несколько известных и даже скандальных олигархов (имена называть не буду), и ребята из